Моя борьба. Книга четвертая. Юность. Карл Уве Кнаусгор

деньги. Я впервые стал хозяином всех составляющих моей жизни.

      Ох, как же это было охрененно!

      Когда подъехало такси, я бросил на землю окурок, придавил его ногой и закинул чемоданы в багажник – его открыл таксист, пожилой коренастый мужчина с седыми волосами и золотой цепочкой на шее.

      – На причал, – сказал я, усаживаясь на заднее сиденье.

      – Причал большой, – он повернулся ко мне.

      – Мне до Финнснеса. Мне надо на катер.

      – Ясно, сделаем в лучшем виде. – Машина тронулась. – Ты туда в училище? – спросил он.

      – Нет, – ответил я, – мне дальше, в Хофьорд.

      – Вон оно чего. Рыбачить? Хотя нет, ты явно не рыбак!

      – Я туда учителем работать еду.

      – А, ну да. Ну да. Вы, южане, часто туда за этим ездите. Но ты же такой молодой, не? Туда же с восемнадцати принимают, не? – Он засмеялся и посмотрел на меня в зеркальце.

      Я тоже рассмеялся.

      – Я этим летом гимназию закончил. Наверное, это лучше, чем совсем ничего.

      – Да, похоже, что так, – сказал он, – но ты про детей подумай тамошних. Учителя у них – вчерашние гимназисты. Каждый год новые. Неудивительно, что молодежь после девятого класса сплошь идет по рыболовецкой части!

      – Да, – согласился я, – но я-то не виноват.

      – Да ну, при чем тут – виноват, не виноват! Про виноват вообще речи не идет! Рыбу, знаешь ли, ловить намного приятнее, чем учиться! Чем сидеть и зубрить, пока тридцатник не стукнет.

      – Я учиться не собираюсь.

      – Зато учить будешь! – Он опять посмотрел на меня в зеркало.

      – Да, – ответил я.

      Несколько минут мы молчали. Потом он отпустил рычаг переключения передач и показал рукой вперед:

      – Вон он, катер твой.

      Он притормозил возле паромного терминала и, поставив на землю чемоданы, захлопнул багажник. Я протянул ему деньги. Как сказать про сдачу, я не знал и всю дорогу мучился этим вопросом, но теперь сказал лишь, чтобы он оставил сдачу себе, – этим все и решилось.

      – Спасибо! – поблагодарил он, – и удачи!

      Поездка обошлась в пятьдесят крон.

      Когда он выехал на дорогу, я пересчитал оставшиеся деньги. Не густо, но на месте наверняка можно будет получить аванс, они же понимают, что пока я не начну работать, денег у меня не будет?

      Финнснес с его единственной главной улицей и множеством незамысловатых, построенных, по всей видимости, на скорую руку, зданий, с суровой горной грядой вдали, походил на небольшой городок на Аляске или в Канаде – это сравнение пришло ко мне спустя несколько часов, когда я пил в кондитерской кофе в ожидании автобуса. Ни о каком центре города говорить не приходилось – городок был такой крошечный, что целиком мог считаться центром. Атмосфера тоже отличалась от знакомых мне городов: во-первых, оттого что Финнснес был намного меньше, а во-вторых, потому что здесь никто и не пытался навести красоту или уют. У большинства городов имеются фасад и задворки, а тут никакой разницы не наблюдалось.

      Я