Черная гора (сборник). Рекс Стаут

миссис Бриттон к делу Вукчича только прошлой ночью. Учитывая все обстоятельства, по поводу ее исчезновения можно высказать две гипотезы. Первая: миссис Бриттон была вовлечена в эту деятельность тем же человеком или теми же людьми, что и Вукчич. Вторая: она вела с Вукчичем двойную игру, работая на коммунистов, участвовала в организации его убийства, а затем для нее здесь стало слишком опасно. Достаточно этого, чтобы поинтересоваться, когда вы ее видели в последний раз?

      – Мой ответ вам вряд ли поможет. Я видел ее в этой комнате четыре дня назад, в понедельник вечером, около половины седьмого. Она провела здесь не более десяти минут и сл́ова не сказала о своем намерении исчезнуть или причине, которая ее к тому подвигла. Советую отбросить вторую из выдвинутых вами гипотез. Однако это вовсе не означает, что в итоге останется только первая. Право на существование имеют и другие.

      – Почему я должен отбросить второе предположение?

      Вульф поднял голову:

      – Мистер Шталь, миазмы недоверия, отравившие воздух, которым мы дышим, распространились так широко, что заставили вас совершить бессмысленный поступок – пойти и осмотреть мою южную комнату. Я бы хотел указать вам на дверь, но не могу позволить себе этого жеста, потому что я олух. Я охочусь за убийцей Марко Вукчича уже восемь дней и увяз в болоте. Если вы можете протянуть мне хотя бы соломинку, я расскажу вам все, что знаю, о причастности миссис Бриттон к этому делу.

      Он так и поступил и не стал даже возражать, когда Шталь вынул записную книжку и начал записывать. Под конец Вульф сказал:

      – Вы спрашивали, почему я посоветовал отбросить второе предположение. Вот вам мой ответ. Вы можете сделать скидку на то, что вам диктует ваша предусмотрительность. А теперь я бы очень оценил даже соломинку. У человека, располагающего вашими правами и возможностями, наверняка найдется хотя бы одна, чтобы протянуть ее мне.

      Я никогда еще не видел и не слышал, чтобы босс так унижался, в каком бы отчаянном положении ни оказывался. Шталь, по-видимому, тоже. Фэбээровец улыбнулся, и мне захотелось ему врезать. Взглянув на ручные часы, он поднялся. Не дал себе даже труда сказать, что опаздывает на встречу.

      – Это что-то новое, – заявил он. – Ниро Вульф, цепляющийся за соломинку. Мы подумаем об этом. Если получите весточку от вашей дочери или о ней, поставьте нас в известность. Мы бы очень это оценили.

      Проводив его и вернувшись в кабинет, я сказал Вульфу:

      – Иногда я жалею, что обучен хорошим манерам. С каким бы удовольствием я спустил с крыльца этого осла!

      – Оставь это, – проворчал он. – Мы должны ее найти.

      Но мы ее не нашли. Хотя пытались. Да, у Шталя и Кремера было куда больше прав и возможностей, но Фред Даркин умеет копать, и Орри Кетер тоже не лыком шит, а Сол Пензер вообще лучший сыщик к северу от экватора, да и у меня нюх отменный. Следующие шесть дней мы пытались найти хоть какой-нибудь ее след, но с таким же успехом могли резаться в пинокль у меня в комнате. Ни проблеска.

      Именно тогда Вульф и названивал