Аише. Любовь Александровна Хилинская

совестно мне, – сказала она. Наконец. – Ты мне помогаешь, а я отплатить ничем не могу, даже в горнице прибрать.

      – А и не надо, – весело отозвался Лукьян. – Ты, девка, давай-ка поправляйся быстрее, а то, неровен час, я помру, останешься одна тут куковать. Зима скоро, надо тебе обувку и одежонку справить, голая ж почти. Ээх, как только девок-то обижать таких?!

      Упершись рукой в свое колено, дед поднялся, кряхтя, запечатал склянку с пахучей мазью, а потом доковылял до шкафа и водрузил ее на место.

      – Рысь-то твоя тоже не померла, – заметил он, оглянувшись. – Живучая оказалась. Лежит в сараюшке, рычит. Будешь ходить за ней сама? Мне-то не справиться. Да и ты как с больной ногой? Не тяпнула бы тебя.

      – Пойду к ней, – отозвалась Аише со вздохом. – Жалко животину.

      – Ишь ты, жааалко! – засмеялся дед. – Лицо-то тебе как попортила. Ну да ничего, с лица воду не пить. Шрамы-то будут, конечно. Я вчера, пока ты спала, все смазал, но, однако, мало поможет.

      – Да что лицо, – Аише вздохнула. – Я, наверное, тоже тут буду с тобой, коли не прогонишь, долго. Домой вернуться – беду накликать, не защитит никто. А так – император когда еще успокоится. Сколько девушек в мире, пока всех просмотрит, уже постареть успею.

      – Ой, не зарекалась бы ты, девонька, – дед вздохнул. – Жизнь-то длинная. Ступай к рыси, вода там в ведре стоит, напои ее, а мяса я позже принесу. Поставил силки на зайца, проверю к вечеру, да накормим обидчицу.

      Аише поднялась, подхватила палку-костыль и похромала в сараюшку.

      Рысь лежала на соломе, при виде посетительницы подняла голову и зарычала, смешно распушив усы и приподняв верхнюю губу.

      – Ну-ну, – успокаивающе заворковала девушка. – Я к тебе с добрыми намерениями. Ушиблась? Дай, посмотрю.

      Опустившись на колени, поползла к большой кошке, настороженно следившей за ней своими большими желтыми глазами. Та прижала уши, оскалилась, отпрянула, сжавшись в комок. Лапа ее, что была сломана и с торчавшей костью, оказалась заботливо перебинтована и закована в такой же лубок, как у самой Аише.

      – Мы с тобой подружки по несчастью, – грустно пошутила девушка, протянув руку и коснувшись мягкой шерсти кончиками пальцев.

      Рысь замолчала. Бока ее вздымались, взгляд был направлен в сторону девушки.

      – Поесть пока нечего, – сокрушенно цокнула языком Аише. – Дед Лукьян обещал зайца к вечеру, я тебе принесу непременно. Будешь пить?

      Рысь жадно припала к чашке с водой. За ночь она немного отлежалась и уже могла двигаться, хоть и с трудом. Для нее падение не ограничилось сломанной лапой, ведь головой Аише приземлилась на нее.

      Этот странный человек заставлял рысь морщить нос, инстинкт требовал спасаться, но уйти она не могла, приходилось терпеть. Напившись воды, рысь снова отползла немного, следя за передвижениями девушки. Та устроилась поудобнее на соломе и тоже глядела на зверя, улыбаясь одними губами. Журава рассказывала, что звери улыбку могут расценить как угрозу, а ей вовсе не хотелось заставлять эту пушистую кошку волноваться. Как бы то ни было, а ни