Аише. Любовь Александровна Хилинская

рассуждала она. – тем более, опять снег скоро пойдет – ишь как небо заволокло! Придется тащить его, Рыся! Не могу я бросить человека в беде, не по-людски это!

      Рысь, разумеется, считала иначе и гневно фыркнула, переступив мощными лапами. Усевшись на пушистую попу под большой елкой, она делала вид, что крайне заинтересована чисткой когтей.

      Аише задумалась. Как же тащить этого увальня? Были бы сани, можно было бы погрузить в них, а так… На себе тяжело, пока проволочешь метр – упаришься, устанешь, и толку никакого. Взгляд ее упал на снегоступы. Может, соединить их, привязать палки и сделать типа носилок? И за веревку волочь. Авось, справится.

      Поначалу девушке показалось, что дело спорится – под снегом она разыскала несколько веток, маленьким легким топориком обрубила еще у елки снизу пушистую лапу, связала все вместе и попыталась затащить незнакомца на эти сани. Но не тут-то было! Он оказался таким тяжелым, будто и не человек вовсе, а куль с песком! Промучившись так и эдак, уселась, тяжело дыша, прямо в снег. Горячие злые слезы потекли по лицу. Решительно вытерев их тыльной стороной ладони, Аише сказала вслух:

      – Ну уж нет, я сильная, я справлюсь! – и вновь потащила незнакомца на сани.

      Она так его дергала и шевелила, что с губ мужчины сорвался стон. Глаза его раскрылись, оказавшись странного фиолетового цвета, будто лаванда расцвела на лице.

      – Карапасуне! – заявил он хрипло. – Ильготе сурен коримбо!

      – Что? – пролепетала девушка.

      О чем он говорит? Какой язык странный, певучий, с раскатистыми буквами р!

      Мужчина откинул голову назад, сглотнул слюну, потом поднял здоровую руку, зачерпнул снег и полную горсть закинул в рот.

      – Ворите яр пирондо! – более решительно заявил он, а потом снял с мизинца перстень и протянул ей.

      Аише покачала головой, отказываясь брать, но мужчина ткнул перстнем еще раз и показал пальцем на свой рот.

      Он хочет, чтобы она съела кольцо? Какой-то странный тип! Может, он душевнобольной? Аише слыхала про таких, Журава рассказывала, что иногда в душу человека вселяется демон, который пожирает сущность изнутри. Тогда такие люди становятся одержимыми, не принадлежат себе и могут натворить несчастья. Может, и он из этих? Но нет, смотрит ясным взглядом, будто просит.

      – Пирондо! – с нажимом повторил мужчина, вновь ткнув кольцом.

      Губы его посинели, голова откинулась назад, дыхание стало рваным.

      Аише испугалась, что он сейчас умрет. Подползла к нему и, взяв кольцо, сунула себе в рот. С трудом проглотив, почувствовала, как холодная железка прокатилась по пищеводу и брякнулась в желудок.

      – Ты съела мой перстень! – пораженно воскликнул мужчина, сверкнув глазами.

      – Ты мне сам сказал это сделать! – возмутилась Аише, вновь отползая и со страхом глядя на него.

      – Я просил надеть кольцо, а не есть его! – прорычал тот и откинулся назад. – Где я? Что это за место?

      Дыхание его стало рваным, облачко пара стало меньше. Бледность с синевой окрасила лицо.

      – Аквистрон! –