Дочь лжеца. Меган Кули Петерсон

чувствую, как вспотели ладони, и вытираю их о платье. В кустах за оградой что-то шуршит, а деревья будто начинают надвигаться на нас со всех сторон.

      – Пожалуйста, стой! Я поднимаюсь к тебе. – Я торопливо подбегаю к сетке и принимаюсь карабкаться наверх, стараясь не отрывать взгляда от забора и не обращать внимания на опасность снаружи. Пот течет по лбу, ладони горят огнем. Когда я приближаюсь к другу, то отрываю одну руку от ячеек, чтобы схватить его, но нога тут же соскальзывает.

      Я лечу вниз и с размаху приземляюсь на копчик, едва не прикусив язык.

      – Пайпер! – Каспиан спрыгивает с ограждения, подбегает ко мне и помогает подняться. – Ты в порядке? – На лице его написана тревога. – Прости меня. Я просто дурачился. Клянусь.

      Я убираю руки за спину, чтобы не показывать, как они трясутся.

      – Пожалуйста, никогда так больше не делай. – Я отряхиваю платье, которое, к счастью, не запачкалось, и поднимаю с земли букет. Один из лютиков переломился – должно быть, я на него упала, – так что вытаскиваю поврежденное растение из пучка. – Этот цветок безнадежно испорчен.

      Кас берет желтый бутон и заправляет его мне за ухо.

      – Видишь? Вовсе он не испорчен. Он идеален.

      Я дотрагиваюсь до мягких лепестков и улыбаюсь. Сердце до сих пор бешено колотится.

      Здесь Внешний мир нас не достанет. Ограда нас защитит.

      Нужно лишь оставаться на правильной стороне.

      Глава шестая

      До

      Отец утверждает, что люди верят не уму или сердцу.

      Они верят глазам. А мы помогаем прозреть.

      Родители выходят из спальни за час до ужина.

      – Наступила пора снимать фильм, – произносит матушка.

      Она обожает видео с запечатленными кадрами домашней жизни и постоянно смотрит его с остальными жителями поселения. А отец даже использует отснятый материал для привлечения новых членов Коммуны.

      – Все любят наблюдать за счастливыми семьями, – не устает повторять мама.

      Я проверяю одежду малышей. Генри с Сэмюелем осторожно чертили на песке ветками. Я наскоро осматриваю наряд братишек и с облегчением убеждаюсь, что они не испачкались. На Милли я натянула огромный передник, как только родители отправились отдыхать. Сейчас он весь в грязи, зато на платье нет ни пятнышка. Кажется, все выглядят вполне прилично.

      Замечаю переодевшегося в костюм Томаса. Я несколько раз пыталась застать его одного, чтобы расспросить о жизни в поселении, но Сэмюель с Генри никак не желали оставлять гостя.

      Отец держит видеокамеру на плече, пока мама расставляет нас на лужайке, как кукол.

      – Давайте сыграем в салки, – предлагает она, оглядываясь на мужа. Тот одобрительно кивает. – Хочу видеть ваши улыбки и слышать смех. Веселее, энергичнее!

      Матушка приглаживает волосы Карлы, ломкие от обесцвечивания. А стоящая сегодня влажность и вовсе превратила их в сплошное огромное пушистое облако на голове.

      – Пайпер! Принеси ленту и сделай прическу сестре. Не могу смотреть на этот кошмар.

      Торопливо