Ключ от опасной двери. Бекки Чейз

– даже ткань платья не спасает. И крепких – в их стальной хватке не сделать вдох полной грудью. Он же… не сломает мне позвоночник?

      Жаркое дыхание щекочет шею, но я боюсь пошевелиться, чтобы не дать ему повода лапать меня и дальше.

      – Разве не вы? – я спрашиваю лишь с целью отвлечь его от действий.

      Пусть лучше говорит, чем прикасается.

      – Я только перекупил.

      Скользнув по бедру, его ладонь перемещается к выключателю, и через мгновение пространство перед глазами заливает приглушенный свет. Оказывается, мы не у обычной стены – прямо перед нами, за толстым слоем стекла находится еще одна комната. Повернув выключатель, Рид усиливает в ней освещение, тем самым предоставив возможность рассмотреть движущиеся силуэты.

      Лучше бы не видела!

      Один из них – лысый здоровяк с пивным брюшком – замахивается плеткой и ударяет по спине связанную девушку, которая распластана перед ним на специальном столе. А потом разводит ее ноги и жестко вонзается сзади.

      – Это Вуди, – будничным тоном продолжает Рид, словно зачитывает скучное описание в каталоге. – Наш постоянный клиент. Предпочитает порку, связывание и анал.

      Я ожидаю крик или гримасу боли, но девушка лишь закусывает губы и запрокидывает голову назад. Толстяк ускоряется, вдалбливаясь так, что ее худощавое тело содрогается в конвульсиях, но она по-прежнему молчит.

      – Пожалуйста, выключите, – не сумев побороть брезгливость, я отворачиваюсь.

      Не хочу на это смотреть. От мысли, что Линн проходила через подобное, меня мутит.

      – Не поблагодаришь, что избавил от знакомства? – с ехидным смешком Рид возвращает спасительную темноту за стеклом.

      – Спасибо…

      Господи, как же это забыть?

      – Вышло недостаточно искренне, – настойчивые пальцы поддевают лямку платья и стягивают с плеча. – Попробуй еще раз, чтобы я поверил.

      Движения неторопливы – он играет со мной. Проверяет на прочность нервную систему. И я проваливаю эту проверку.

      – Отпустите! – я пытаюсь вырваться. Должен же быть хоть один довод, который он услышит! И я его нахожу, выложив последний козырь: – Линн сказала, что все по согласию.

      – Оно может быть условным, – цинично сообщает Рид. – И там, где нельзя уговорить, можно расслабить препаратами.

      Так и знала, что в шампанское что-то подмешали! Иначе не объяснить факт, что я позволяю прикасаться к себе, почти не сопротивляясь.

      – Или же, как в твоем случае, предоставить иллюзию выбора, – его ладонь накрывает мою грудь, вызывая волну мурашек. – Ты ведь не хочешь присоединиться к той парочке за стеклом?

      – Нет, – меня трясет так, что стучат зубы.

      Как же я вляпалась! И все из-за собственной глупости. Не зря же придумали пословицу про кошку и любопытство.16

      Не замечая дрожи, Рид обводит сосок через кружевную ткань бюстгальтера. Сжимает, дразня, – и с моих губ срывается сдавленный стон. На стекле остается затуманенный след, медленно тающий под язвительный приговор:

      – Тогда, считай, что выбираешь наименьшее

16

Отсылка к пословице «Curiosity killed the cat» – Любопытство сгубило кошку (англ).