Все учесть невозможно. Марина Серова

Возьми конфетку с полочки, детка. Ты стала сговорчивей и умнее.

      Я промолчала. Пусть думает так, как ему нравится.

      – Дело в том, что у меня украли одну вещь, – вздохнул он.

      – Любимую коллекционную трубку? – съязвила я, не удержавшись. – Ту, из которой Иосиф Виссарионович выпускал колечки дыма в лицо Троцкому?

      Нынешний вождь явно страдал от недостатка оптимизма. Во всяком случае, с чувством юмора у него было не очень. Поэтому он нахмурился.

      – Стыдно смеяться над святынями, – назидательно произнес он. – Ваше поколение, девочка, не имеет идеалов. В этом трагедия…

      Он поцокал языком, показывая, как его огорчает факт отсутствия у меня идеалов.

      У меня не было особого желания обсуждать с ним свои идеалы. Я промолчала.

      – Вернемся к интересующей меня проблеме, – пробормотал Халивин. – Ваше ерничество начинает меня утомлять. Так вот, о вас рассказывают чудеса, Таня. Будто ваша интуиция помогает вам распутывать дела, которые не под силу остальным работникам милиции.

      – Я не работник милиции, – честно призналась я. – Я представитель ненавистного вам частного сектора. Можно сказать, акула капитализма.

      С этими словами я безмятежно улыбнулась.

      Он пропустил мои слова мимо ушей и продолжал:

      – У меня пропала очень важная вещица. Ее украли. И теперь, Танечка, мне нужна ваша помощь. Потому что, если эту самую вещицу не вернуть, никто нам с вами не поможет.

      – Боже, – выдохнула я голосом, полным скорби, – что же у вас такое украли? Неужели чемоданчик с ядерной кнопкой? Неужели у вас был такой же, как, по слухам, имеется у президента?

      – Нет, – отмахнулся он пренебрежительно, – украли вещь куда более опасную и важную. С ее помощью могут погубить все, во что я вкладывал свои силы, энергию, душу, наконец…

      Он совсем расстроился. Мне даже показалось, что в уголках глаз Халивина предательски блеснула слеза.

      – Так, – кивнула я, – значит, вас ограбили. И что, простите, у вас экспроприировали? Должна же я иметь хоть какое-то представление о том, что мне следует отыскать.

      Какое-то время он молчал.

      – Пока я не могу вам этого сказать, – наконец печально проронил он.

      – Ага. Я поняла, – сказала я. – Значит, вы хотите, чтобы я отправилась в неизвестном направлении на поиски того, о чем вы не желаете мне сказать. Мило…

      Я сделала попытку подняться.

* * *

      Обстоятельства сегодня явно складывались не в мою пользу. А раз так, надо все попытки к сопротивлению отложить до лучших времен. Оттого, что я сейчас устрою здесь небольшую драчку, мое положение не изменится к лучшему. Поэтому придется смириться с существующим порядком вещей.

      Халивин посмотрел на меня насмешливо и ласково. Словно удав на кролика.

      – Так что мы с вами решим, Танечка? – проворковал он.

      Я опять оглянулась на цербера, помешавшего мне подняться. Красавчик продолжал смотреть прямо перед собой. Его каменное лицо было начисто лишено не только мыслей,