Русский город Севастополь. Сергей Анатольевич Шаповалов

нашёл у себя в кармане два рубля. У Александра медяками ещё два рубля набралось. Адъютант с тяжёлым вздохом расстался и со своим рублём.

      – С Богом, матушка. Вы кто такие? – спросил адмирал у очередных просителей, двух пожилых матросов. – Помню, видел вас на «Двенадцати апостолах».

      – Марсовые мы, Павел Степанович. Срок отслужили, да поселились тут в Корабельной слободе.

      – Чего хотите?

      – Нужда у нас. На торговые суда нынче не устроиться – времена тревожные. Рыбаки боятся в море выходить: говорят, англичане всех задерживают. Без дела сидим. Дозвольте нам пристроиться к флоту, хоть за какие копейки.

      – Ну, куда же я вас возьму? Снова в марсовые вы не годитесь. В ластовый экипаж, если только. В адмиралтейство ходили?

      – Ходили. Без толку, – жаловались старые матросы.

      – Подойдите в арсенал. Скажите: я послал. Есть во дворе арсенала телеги ломаные. Сможете починить какую из них?

      – Так, руки на месте. Починим! – обрадовались матросы.

      – Вот и хорошо. Лошадь вам дадут. Распоряжусь, чтобы вас приписали к рабочим ротам. Извозом заниматься будете.

      – Благодарим премного, Павел Степанович!

      – С Богом! Ступайте.

      ***

      Вечером капитан Бутаков, а вместе с ним мичман Кречен, подошли к одноэтажному аккуратному дому на Екатерининском бульваре. За ними следовал ординарец капитана, бравый матрос, неся корзину, в которой весело позвякивали тёмные бутыли. Остановились перед небольшой дверью с массивной бронзовой ручкой. Из-за двери слышались звуки пианино, доносился аппетитный запах жареного мяса с луком. На стук, дверь открыл адъютант Нахимова, мичман Колтовский.

      – Проходите, господа, – пригласил он.

      Гостиная была небольшая. Три высоких окна выходили в сад. Из мебели: книжная этажерка с разноцветными потёртыми томиками, рядом тяжёлый комод. По стенам гравюры с морскими пейзажами. У противоположной стены от комода располагалось пианино. Вокруг собралось несколько офицеров. Играл молодой лейтенант. Нахимов заметил гостей.

      – Прошу, господа, – подошёл он. – Что вы там принесли? Григорий Иванович, – неодобрительно покачал он головой, заглядывая в корзину. – Вино? Куда нам столько?

      – Павел Степанович, оно же молодое, как компот, – оправдывался Бутаков. – Я всегда покупаю у одного старого караима. Уж он в вине толк знает!

      – В столовую отнеси, – показал он матросу на дверь в соседнюю комнату. – Вот и славно посидим. Савелий гороховую похлёбку с барашком приготовил.

      – Ох, Павел Степанович, у твоего Савелия чудесная похлёбка выходит.

      – Сейчас ещё кефали жареной принесут. Знаю, что ты её не любишь, но камбалу не достали.

      – Ну, почему же? – возразил Бутаков. – Люблю, просто, когда на берегу торчу, так чуть ли не каждый день мне хозяйка кефаль готовит. Сам скоро в кефаль превращусь. Она из крымчаков, упрямая. Я говорю ей: свинины свари. Она ругается сразу: свинина грязная, собака грязная. Ну, хорошо, барашка. Барашек ей дорого. Камбалы, говорю, нажарь. Камбала для неё вонючая. Никак не угодить.

      В дверях