Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том VI. Аркадий Казанский

освещенные и Солнцем и отраженным светом Юпитера. Когда она замирает неподвижно перед глазом смотрящего, становится видна шея и голова Орла – Диевой птицы – спутника Верховного Олимпийского Бога Зевса Громовержца (Юпитера).

      Quei che dipinge lì, non ha chi «l guidi;

      ma esso guida, e da lui si rammenta

      quella virtù ch»è forma per li nidi. [111]

      L’altra bëatitudo, che contenta

      pareva prima d’ingigliarsi a l’emme,

      con poco moto seguitò la «mprenta. [114]

      Слегка содвигшись, завершил узор. [114]

      O dolce stella, quali e quante gemme

      mi dimostraro che nostra giustizia

      effetto sia del ciel che tu ingemme! [117]

      Per ch’io prego la mente in che s’inizia

      tuo moto e tua virtute, che rimiri

      ond“ esce il fummo che „l tuo raggio vizia; [120]

      Так чертит мастер неруководимый;

      Он руковóдит, он дает простор

      Той силе, коей гнезда сотворимы. [111]

      Блаженный сонм, который до сих пор

      В лилее М не ведал превращений,

      О чистый светоч! Свет каких камений,

      И скольких, мне явил, что правый суд

      Нисходит с неба, в чьей ты блещешь сени! [117]

      Молю тот Разум, где исток берут

      Твой бег и мощь, взглянуть на клубы дыма,

      Которые твой ясный луч крадут, [120]

      В этом творении неруководимого Мастера – Создателя есть простор его силе, которой он меняет блаженный сонм символов и знаков, и из неподвижной лилеи М (Готическое М напоминает геральдическую лилию) создаёт другой узор: после того, как огни, слетевшие на вершину М, превратились в голову и шею геральдического Орла, остальные огни, составлявшие средний ствол и крылья этой буквы, слегка сместившись, завершили узор, придали всей фигуре облик имперского Двуглавого Орла. Поэт в восторге от увиденного на чистом светоче – планете Юпитер. Он возносит мольбу Разуму, который способен разогнать клубы дыма, крадущего ясный луч Юпитера – папскую курию, которая не дает Земле озариться лучом справедливости.

      sì ch’un’altra fïata omai s’adiri

      del comperare e vender dentro al templo

      che si murò di segni e di martìri. [123]

      O milizia del ciel cu» io contemplo,

      adora per color che sono in terra

      tutti svïati dietro al malo essemplo! [126]

      Già si solea con le spade far guerra;

      ma or si fa togliendo or qui or quivi

      lo pan che «l pïo Padre a nessun serra. [129]

      И вновь разгневаться неукротимо

      На то, что местом торга сделан храм,

      Из крови мук возникший нерушимо. [123]

      О рать небес, представшая мне там,

      Молись за тех, кто бродит, обаянный

      Дурным примером, по кривым путям! [126]

      В былом сражались, меч подъемля бранный;

      Теперь – отнять стараясь где-нибудь

      Хлеб, любящим Отцом всем людям данный. [129]

      Данте призывает разгневаться на то, что храм, возникший из крови мук Христа, опять стал местом торга. Обращаясь к святой рати, возникшей перед ним в свете Юпитера, он призывает их молиться за тех, кто бродит обманутый дурным примером, по кривым путям, за тех, кто в былом сражались за веру, а теперь стараются отнять у людей хлеб, данный им Спасителем. «Теперь папа ведет войну посредством интердиктов и отлучений, лишая христиан причастия (хлеба, который любящий Отец, Христос, предназначил для всех)».

      Ma tu che sol per cancellare scrivi,

      pensa che Pietro e Paulo, che moriro

      per la vigna che guasti, ancor son vivi. [132]

      Ben puoi tu dire: «I» ho fermo «l disiro

      sì a colui che volle viver solo

      e che per salti fu tratto al martiro,

      ch’io