Шестая колонна. Там, за гранью. Утраченное наследие. Роберт Хайнлайн

можно доверять, и завербуем в нашу армию. Мы назначим их дьяконами церкви или еще кем-нибудь в этом роде. Главной нашей приманкой будет благотворительность – и тут, Уилки, пригодится ваша трансмутация элементов. Вы будете получать для нас драгоценные металлы, прежде всего золото, чтобы у нас всегда хватало денег. Мы накормим бедных и голодных – благодаря паназиатам их теперь более чем достаточно! – и очень скоро народ повалит к нам валом.

      Но это далеко не все. Мы действительно будем устраивать настоящие чудеса – и сделаем это с размахом. Не столько для того, чтобы произвести впечатление на белое население – это не так важно, – сколько для того, чтобы сбить с толку наших господ и повелителей. Мы поселим в них беспокойство и неуверенность в себе. Понимаете, мы ничего не будем предпринимать против них, мы во всем останемся послушными подданными империи, но при этом будем делать такие вещи, которые им не под силу. Они почувствуют растерянность, у них начнут сдавать нервы. – По мере того как идея принимала конкретные формы, он понял, что все это очень похоже на хорошо продуманную рекламную кампанию. – К тому времени, когда мы будем готовы пойти в наступление, они окажутся деморализованы, напуганы и легко поддадутся панике.

      Его увлеченность понемногу передавалась слушателям, хотя такой подход и был для них непривычен.

      – Послушайте, командир, – сказал Томас. – Может быть, это и сработает, я не говорю, что нет, только как вы собираетесь все это наладить? Неужели их чиновники не догадаются, что дело нечисто, когда увидят, как ни с того ни с сего появилась какая-то новая религия?

      – Может быть, и догадаются, но вряд ли. Все западные религии представляются им одинаково нелепыми. Они знают, что у нас десятки религий, и большинство из них им совсем незнакомо. Это единственное преимущество, которое дала нам эпоха Закона о необщении. Они мало что знают о наших общественных организациях, возникших после Закона. Они решат, что имеют дело с чем-то вроде тех дурацких сект, которые в Южной Калифорнии каждый день возникали десятками.

      – Ну хорошо, командир, а с чего мы все это начнем? Не можем же мы просто так выйти из Цитадели, ухватить за пуговицу какого-нибудь желтолицего и сказать ему: «Я Иоанн Креститель!»

      – Конечно нет. Это вопрос, который нужно проработать. У кого есть какие-нибудь идеи?

      Наступило молчание – все напряженно думали. Наконец Грэхем сказал:

      – А что, если начать с самого начала и ждать, когда на нас обратят внимание?

      – Что вы имеете в виду?

      – Ведь у нас здесь людей хватит, если не гнаться за большим размахом. Будь у нас где-нибудь храм, один из нас мог бы стать первосвященником, а остальные – кем-то вроде апостолов. А дальше – подождем, пока нас заметят.

      – Хм. В этом что-то есть, Грэхем. Но все-таки нужно будет развернуть дело как можно шире. Мы все станем священниками, и церковными служителями, и кем угодно, а Томасу я поручу набрать нам паству среди его приятелей. Или нет, подождите. Пусть лучше они придут к нам в качестве пилигримов. Мы начнем с того, что пустим