Венецианский аспид. Кристофер Мур

впустила ваша служанка, – сказал солдат.

      – И угостила вином, я вижу, – ответил Антонио.

      – Это Родриго, – сказал Яго. – Тот, кто принес мне весть о прискорбной кончине Брабанцио.

      Родриго встал и слега поклонился. Ростом он был с Грациано, но гораздо худее, а волосы и нос его – длиннее, чем было модно. Последний был вполне прям и тонок – на лице он выступал, как мясной клинок.

      – Честь, сударь.

      – А это Грациано, Лоренцо, Саларино и Бассанио. – Всякий в свой черед склонил голову при упоминании своего имени.

      Яго поднялся и подошел к Бассанио, протянул руку.

      – Стало быть, вы тот, с кем нам нужно побеседовать. – Он подвел Бассанио к столу, словно выводил даму на танец. Бросил через плечо: – А остальные – пиздуйте отсюда.

      – Яго! – произнес Антонио с укором. – Эти господа – мои друзья и компаньоны, самые обещающие молодые купцы Венеции. Им не прикажешь просто так пиздовать.

      – А, – промолвил Яго, приподняв руку к своему кожаному дублету. – Понимаю. – Танцевальными шажочками он подступил к троице, отвратив взор прочь: ни дать ни взять смущенная тетушка, засидевшаяся в девицах. – Тысячу извинений, господа. Надеюсь, вы сможете меня простить. – Он обошел их кругом на цыпочках, маленький танцор хоть куда, и длинный меч его в ножнах задел лодыжку Лоренцо. Обхватил всю троицу руками за плечи, лицо его возникло между ушей Лоренцо и Саларино. Яго прошептал: – Я солдат, сын портового грузчика, и на войну попал, когда был моложе любого из вас, поэтому манеры мои могут показаться грубоватыми для торгового сословья. Надеюсь, вы меня простите. – И он повел глазом, глядя на Грациано, а тот вытянул шею, заглядывая за своего друга. – Извинения, – сказал Яго. Еще раз повел глазом.

      – Принимаются, разумеется, – произнес Грациано.

      – Разумеется, – повторили за ним в свой черед юный Лоренцо и круглый Саларино.

      Яго прервал объятье и пируэтом развернулся к Антонио.

      – Извиняюсь, добрый мой Антонио. Благородный Антонио. Почтенный Антонио. Я не стану оскорблять ваших друзей.

      – Пустяки, – ответил Антонио. Ему вдруг стало жарковато и как-то чесуче под воротником.

      – О, превосходно, – сказал Яго. – А теперь, раз все мы тут добрые друзья, – пиздуйте отсюда.

      – Что? – не понял Лоренцо.

      – Ты тоже, Родриго. Ступай, пусть купцы тебя накормят обедом. Пиздуй.

      – Что? – Родриго приподнялся со стула.

      – Пиз, – произнес Яго и после паузы выдохнул: – …ДУЙТЕ! Все разом.

      – Что? – Грациано не уловил, что произошло с его новым ласковым другом.

      Яго перевел взгляд на Антонио.

      – Я слишком тонко выражаюсь? Мне редко доводится бывать в обществе столь изысканных юных господ.

      – Вы хотите, чтоб они отсюда сдриснули? – уточнил Антонио.

      – Именно! – подтвердил Яго, повернувшись к сборищу спиной и подняв указательный палец в назидание. – Я привык, что солдаты исполняют все, как им велено, под угрозой меча, поэтому мне помстилось, будто я слишком