Башня Континуума. Слава Резонансу. А. Седых

разгонять брандспойтами и слезоточивым газом. Люди гибли в давке, умирали от духоты и сердечных приступов – лишь бы иметь возможность приобрести Новинку Тысячелетия. Количество погибших и раненых в результате этого потребительского бума исчислялось четырехзначными числами. Руководство Корпорации каждую неделю выпускало лицемерные коммюнике, где выражались соболезнования родным пострадавших.

      – Чертовые лемминги, – проронил лорд Ланкастер.

      – Вы про тех людей, что гибнут в очередях? – уточнила Шарлотта на всякий случай. Мало ли что их милость имел в виду.

      – О? Да. Я и говорю – лемминги.

      Впрочем, эти маленькие визжащие зверушки уже принесли Корпорации фантастический триллион империалов только за первые тридцать дней продаж, и лорд Ланкастер не сомневался, что к концу финансового года, невзирая на революцию, нестабильность, кризисы и галопирующую инфляцию, сумма выручки достигнет четырех-пяти триллионов. Он выглядел очень довольным собой, когда сообщил Шарлотте, что, после того, как возведет на полыхающих руинах Империи новую Империю, получше, все три Имперских Кольца перейдут на новый формат связи, стократ более качественный, надежный и дешевый, чем сейчас. Разумеется, при тотальном внедрении Чипов Стандартного Дружелюбия.

      – Да. Все это благодаря нашим славным маленьким друзьями, Чипам Стандартного Дружелюбия, – торжественно закончил он свою речь.

      – А я думала, ваши другие друзья, сэйнтисты, очень не любят, когда Особые Территории называют Третьим Имперским Кольцом, – пробормотала Шарлотта.

      – Нам всем приходится с чем-то мириться, миссис Лэнгдон, – ответил их милость без тени смущения.

      – Ах, вы всегда такой…

      – Какой, моя радость.

      – Целеустремленный.

      Он нахмурился и даже выключил Три-Ви.

      – Вас что-то беспокоит? Присядьте. Расскажите мне.

      Шарлотта присела и собралась поделиться с любимым своими мыслями, но тут им явился Константин в пижамке с зайчиками и с одеялом, которое он набросил на плечи и которое волочилось за ним, как мантия.

      – Почему вы сразу не приходите, когда я зову? – оскорбленно поинтересовался он у лорда Ланкастера.

      – Я надеялся, вы устанете голосить, как будто вас ведут на свинобойню, и уснете. Что? Зубы?

      – Нет, – ответил Константин, но весь побелел, скривился и схватился за щеку.

      Лорд Ланкастер сгреб монарха в охапку и усадил на колено.

      – Послушайте, голубчик, – сказал он мягко, но убедительно. – Нельзя до бесконечности оттягивать неизбежное. Нужно, наконец, взять себя в руки и пойти к дантисту. Больно не будет. Вам сделают укол, и вы крепко уснете на пару часов, а, когда проснетесь, вам починят ваши зубы, и вы будете выглядеть… ну просто обалденно.

      Константин засопел, уткнувшись ему в рубашку.

      – А больно правда не будет?

      – Нет.

      – А мне что-нибудь дадут?

      – Полагаю, пару