Небывалому быть. Часть 2. Сборник

делать-то?

      – A то, друг мой дорогой, если б ты из нот по крайности хоть немного больше грамоты имел, то цены тебе вообще не было! И знал бы как в музыке расчет силы сделать, чтоб люди твою песню везде запели. А так ты наугад все песни складываешь, а по-научному сообразить сразу не можешь, и это тяготит тебя сильно.

      Леонид на такое рассуждение согласился.

      – Об этом, – говорит, – спору нет, что я в сольфеджио не силен, но только музыке я с детства предан!

      А друг опять говорит ему:

      – Дак, что ж ты все за этой железной ногой сидишь?! Бросай ее к лешему и на музыку полностью переходи. Тут ты больше пользы иметь будешь!

      Но на это Леонид опять не соглашается.

      – У меня, – говорит, – дома родственники есть, их поить и кормить надо. А сестра-старушка и совсем привыкши меня за этой работой видеть. Так им спокойнее. Все в руках вещь держу. А как ты ноту в руки возьмешь?

      – Неужели же, – опять гнет свое Василий, – твои сапоги лучше? Или всю жизнь за ними сидеть станешь?

      – Сапоги, дружочек, – они завсегда денежку в дом дают! Всегда людям нужны. А музыка, она капризная. Чуть что не так, люди сразу отвернутся, а ты на бобах останешься и как медведь лапу сосать станешь! А жить-то ведь надо!..

      Ничем его Василий своротить в сторону музыки и в этот раз не смог. Задумался он: как все-таки мнение его исправить, да в новую веру друга обратить, хоть и упертый он сильно. Осторожничает – как бы чего плохого не получилось. А все-таки должен уговорить его, чтобы хоть на короткое время с музыкой один на один остался и попробовал – сживется он с ней, или опять за сапоги сядет.

      – А потом, – снова подначивает Василий, – и сам разумение иметь будешь, к чему тебя судьба предназначила.

      На то Леонид и согласился.

Эпизод 2. Вагон электрички

      На другой раз уговорил Леонида Василий к специалистам музыкальным съездить, чтоб он свою теорию музыки проверил. Чтобы по музыкальной жизни не шел, как говорят, «на обум Лазаря», то есть сослепу, а шел правильной дорогой. Все ж в каждом деле толковый человек нужен, и чтобы ученые люди по музыкальной части их спор разрешить сумели – музыка это у Леонида или баловство просто? Хоть и душевное.

      Сели они в транспорт из Обухова. Конечно, электричка, что до Киева идет, это тебе не «мерседес» заграничный будет. Но терпеть надо, так как оно самое удобное средство – сидишь на деревянной скамейке и вокруг народа много. Значит, есть с кем и о чем поговорить. В «мерседесе»-то разве так горячо поговоришь? А вот в движущейся по железным рельсам коробке – вагоне электрички – бывает и запоют, когда дорога длинная.

      Едут, значит, они по родной железке, по сторонам вертятся да смотрят, как кругом все краше и краше становится. А тут соседка себе под нос что-то мурлыкает. Друг-металлист улыбается про себя и озорно в сторону товарища смотрит, а Леонид даже ухом не ведет.

      – Ты чего на меня уставился? – не выдержал Леонид. – На мне ничего такого нету.

      А Василий все одно, смотрит то на него, то на женщину с такой же ухмылкой. Тогда понял