Самому себе не лгите. Том 4. Сборник

рюкзак, вытащил оттуда всю провизию, разложил по полочкам, кое-что и на стол. Сходил за ружьем и патронами. Семь уток, которых он подстрелил по дороге, положил в подпол. Включил радиоприемник – там только шипело, и он заменил батарейки. Полежал на кровати, стоящей в углу. Задремал было под мелодию знакомой песни, как где-то вдалеке услышал выстрелы.

      Он поднялся и кинул щепотку чая в чайник. За стеной дома заворчала собака. Григорий намазал хлеб маслом и вышел из избушки. Рыжий, как лиса, пес со стоячими ушами подошел к хозяину, взял хлеб и улегся возле машины. Григорий смотрел, как ест Бадай. Пес сначала слизал масло, затем начал есть хлеб, все время оглядываясь краем глаза на хозяина, как будто он мог украсть его долю. Постояв немного, Григорий подошел к яме, где лежали старые консервные банки и бутылки. Он заметил две новые бутылки. Подошел, понюхал. Видимо, кто-то еще был месяц назад, запах пока не улетучился. Посмотрев на немного поблекшую этикетку, он задумался.

      Здесь явно были чужие. Он вспомнил, как дней двадцать назад видел Сумасшедшего Стаса с какими-то молодыми мужчинами, приехавшими откуда-то издалека. Стас был его ровесником, но как-то рано состарился, и все звали его стариком уже с пятидесяти лет. Расшатавшаяся в молодости психика каким-то образом повлияла на него, и хотя он и сейчас обладал кое-какими странностями, все-таки был в некотором роде обычным во всех смыслах человеком. Он был женат, имел детей, работал то бухгалтером, то экономистом, то охранником, то уборщиком. Отец его был директором школы, имел крепкие связи с властями предержащими и постоянно вытаскивал своего единственного отпрыска из всяких передряг.

      После сытного обеда Григорий вздремнул, а после полдника пошел по протоптанной тропинке к горе Мангырыр. Горой ее по кавказским меркам называть нельзя, но она была самым высоким в этой местности пригорком. С нее можно увидеть текущую внизу речку Муруку и тайгу, лежащую в долине этой речки. Вдалеке были видны такие же синеющие горы.

      Все старожилы помнили легенду о горе Мангырыр. Старик Мэхэс один раз спел тойук:

      Жил один холостой

      Парень молодой,

      Пошел он в гости к родне —

      К замужней сестре.

      Перешел он речку,

      С трудом взобрался на горку.

      Добрался до родни,

      Поел там караси.

      Принес им полный

      Туесок рыбы речной.

      Радость была большой,

      Налили ему сметаны густой.

      Пошел обратно парень молодой,

      Спустил с горы туесок,

      Туесок по склону прыг-скок,

      Упал целехонек

      На влажный песок.

      «Спущусь-ка я, как этот туесок.

      Быстрее доберусь домой».

      И, не подумав головой,

      Совершил с обрыва прыжок…

      Окрасились камни

      В багровый цвет,

      Как гроздья рябины

      Горят в рассвет.

      Ухнула тяжело речка,

      Будто коровушка…

      Услышали люди этот стон

      И прозвали