Игра за линией поля. Джули Дейс

от мыслей о Трэве. Это как вспышки камер: щелчок – перед глазами Митч, щелчок – перед глазами Трэвис. В конце концов, всё превращается в знак бесконечности, из которого пытаюсь найти выход.

      Мы возвращаемся к кампусу, и я с досадой провожаю взглядом его машину, намереваясь наведаться в ближайший секс-шоп.

      По пути возвращается гнев. Теперь ещё злюсь на себя, от чего раздражение поднимается на новый уровень.

      Во-первых, я хочу смыть с губ Трэвиса.

      Во-вторых, с шеи.

      В-третьих, из головы.

      Мне нужно как можно больше мыла, а лучше щёлочь, чтобы разъело.

      Сложно поверить, что когда-то было трудно держать удар, но со временем всё стало намного проще. Жестокость, равнодушие, холод – всё это аукнулось. Головокружительно разнести эго Трэва на части. Клянусь, иногда кажется, что слетаю с катушек.

      – Мне нужно очень много игрушечных членов, – ровным тоном произношу я. – Все, что у вас есть.

      Парень за кассой ударяется о полку и хватается за голову, растирая затылок. Его глаза находят меня и ошарашено пялятся.

      – Много. Грёбаных. Игрушечных. Членов.

      – Ч-что? – запинается он.

      Я тычу пальцем в сторону витрины, где небольшие гениталии в виде липучек, брелков, мыла и прочей дребедени. Не знаю, какой сумасшедший будет клеить их куда-то, но у меня есть идейка.

      Уже через несколько минут получаю желаемое. Пакетик с сюрпризами скрывается в сумке и скоро станет фантастическим подарком для одного мудака.

      Выкуси, Кросс, если думаешь, что я осталась обязанной. Я верну должок в иной форме. Ты будешь пищать от восторга.

      Асфальт едва ли не трескается под подошвой ботинок. Весь гнев сгустился и готов вырваться наружу. Мне плевать, что за это может быть, какие наказания и последствия. Именно в данную секунду я ненавижу вселенную за то, что башка Трэвиса не является футбольным мячом, который можно пинать от души до границы с Мексикой.

      Я возвращаюсь к университету после шопинга в ближайшем секс-шопе, и нахожу спортивную Камаро на парковке.

      Оттенок мокрого асфальта переливается, отражая голубое небо и мрачность её владельца. Трэв готов мыть её языком, и сегодня он в прямом смысле оближет мужские гениталии.

      Бросаю сумку на землю и рву пакет с маленькими резиновыми игрушками.

      – Это моя благодарность, Кросс! – цежу себе под нос.

      Я слышу смешки за спиной и улыбаюсь, как Чеширский кот, который нагадил в тапки, с особым энтузиазмом расклеивая сюрпризы.

      Господи, как я счастлива. Это вроде отдушины. Тот, кто говорит, что месть – удел слабых, я скажу, что удел слабых – смаковать тряпочку и молчать. Адреналин кипит в крови, приятное головокружение, на языке сахарный вкус мести, а душа пускает петарды. Руки дрожат от переизбытка эмоций. Он думает, что прикрыл, я покажу, что прикрывать нечего. Во мне нет и унции благодарности. Он это начал. Он за это ответит.

      Спустя пару минут, любуюсь полянкой членов, расстелившихся на капоте машины Трэвиса с помощью клея и показывают ровно двенадцать часов. Они возбуждены прямо как я.

      – Какого хрена ты… – голос, пропитанный