Истоки державности. Книга 1. Бояре Рюрика. М. Лютый

а из-за их спин летели стрелы. Он вдруг почувствовал, что враг не так уж яростно нападает, а начинает шаг за шагом отступать и, наконец, его стройные ряды рассыпались. Одна часть данов, бросилась к ближайшим деревьям, пытаясь скрыться за спасительной зеленью, и вдогонку им полетели стрелы-убийцы, а другая часть отступила к кромке воды, и окружившие врагов руяне, бодричи и вагры начали методично их уничтожать.

      Всё было кончено. Оскол стоял среди трупов на залитом кровью берегу. Со всех сторон слышались стоны раненых. Славяне ходили между тел и выискивали ещё живых. Своих перевязывали и осторожно относили на ладьи, а данов безжалостно добивали. К Осколу повернулся Остромысл:

      – Славная была битва! Выстояли русичи, а ты вовремя им подмогу привёл. Одним словом – молодец, храбро сражался и меня в бою спас.

      – Да и ты меня от смерти оберёг…

      Вокруг них начали собираться выжившие. Подошедший Градомир озабоченно произнёс:

      – Уходить надо, а то даны могут вернуться.

      – А добычу бросить? – не согласился с ним Остромысл. – Разве не за этим мы сюда приплыли?

      – Добыча живым нужна, а ты посмотри – сколько народу побито! – мрачно произнёс Крутослав – воин княжича Вратибора. – Да и покалеченных много!..

      – Всё в руках богов! – беззаботно махнул рукой Остромысл.

      – Вот-вот, и я о том! – продолжил русич. – Взывай к Святовиту, Остромысл, княжича Вратибора здорово посекли даны, а ты закон знаешь…

      Крутослав не договорил и пошёл прочь, а за ним двинулись и остальные воины. Остромысл враз изменился в лице и двинулся вслед за ними.

      – О каком законе он говорил? – с недоумением спросил Градомира Оскол.

      – Не надо пока об этом. Боги всё видят, Святовит видит, и я видел, как ты храбро сражался. Такие воины мне нужны. Ты лучше скажи о другом: не зря, значит, ты такой щит выбирал? Откуда у тебя такое умение?

      – Отец в молодости учил, как видно знал, что может пригодиться мне в жизни.

      – Видно – знатный воин был твой отец! – вмешался князь Цедраг. – Как его имя?

      – Раковором его величали.

      – Постой, постой! Знакомое имя, – воскликнул Траскон.

      – Гонцом он был направлен к князю Дражко, и не вернулся. Сказали, что погубили его даны.

      – А-а, гонцом! – протянул Траскон. – Помню я его. Послал его князь Дражко за помощью к лютичам. Ан видишь, как произошло! Не даны его погубили, а страшной смертью замучил его князь лютичей Милогост.

      Потемнел лицом Оскол, а князь Цедраг, медленно растягивая слова, произнёс:

      – Вот видишь, Оскол, и твой отец служил князю бодричей. Служи мне! Дел много – неспокойно сейчас на нашей земле.

      Оскол отрицательно помотал головой:

      – Я уже выбрал князя. Мой князь – Рюрик, а я его дружинник.

      – Возьми нас в свою дружину, Оскол! – загалдели стоящие рядом «охочие люди» руян или как их называл Остромысл – «бездельники». – Мы с таким воеводой, как ты, огонь и воду