Горький шоколад. Инна Набокова

Я всегда об этом мечтал. Дай насладиться тем, что теперь у меня нескончаемые горы этой бумажной возни и писанины.

      – Окей, Окей! Наслаждайся! – Дерек протестующе поднял ладони. – Может тебе подкинуть свою стопочку для дополнительного релакса?

      За спиной Дерека прокашлялась Сабрина. Босс назначил ее ответственной за это задание в их отделе, и она с великой важностью проверяла, чтобы каждый листик архивных документов был на своем месте и у своего работника.

      – Я шучу. – Соскалился Дерек, обернувшись к Сабрине.

      – Буду смотреть за тобой в оба. – Низким тоном буркнула та, продолжив стучать наращенными ногтями тыквенного цвета по клавиатуре.

      – Теперь я понимаю почему она дважды разведена. – Шепнул Дерек. – Раздражает хуже вареного лука.

      – Да будет тебе известно, Дерек, я обожаю вареный лук.

      – Я же говорю, ты ненормальный. – Усмехнулся Дерек.

      ***********************************************************************

      Когда Питер вернулся домой Александра еще была на работе. Странно, почему она задерживалась? Он бросил на стол папки, перевязанные тонкой бечевкой. Отлично. Никто не помешает спокойно заняться работой. Питер решил переместиться вместе с папками за кухонный стол. Он открыл холодильник и взял себе порцию спагетти болоньезе. Александра сказала, что в соусе есть секретный ингредиент. Эти вечные эксперименты сестры на гастрономическом поприще, конечно, с большей стороны нравились Питеру, хотя он давно перестал пытаться запомнить названия всех этих блюд. Главное, что всегда было вкусно и питательно. А для него, как для мужчины, это было ключевым требованием к любой еде.

      Набив рот первой порцией аппетитного блюда, Питер развязал бечевку и стал шелестеть бумагами и газетами, раскладывая их по датам и главным новостным темам. Иногда это были очень старые экземпляры двадцатилетней, тридцатилетней давности. Темы обложек практически не отличались от современных: чем был занят президент, мэр или светская дива в очередной вечер, спорт, убийства. Сплетни и мелкое хулиганство – когда уже писать было особо не о чем. Но тут на глаза попался интересный заголовок: «Серия взрывов в Русских шахтах носит криминальный характер. Подтверждение расследования.»

      Русские шахты? Какой это год? Питер скользнул взглядом по обложке. Две тысячи первый. Питер тихо положил газету на стол. Это год, когда мама пропала. Поэтому простое упоминание этого злощастного года, навевало на него грусть и ярость. Он уставился на фото, на котором был запечатлен русский следователь по фамилии Гончаров. Питер закрыл глаза. Эта фамилия эхом отзывалась в его ушах до сих пор. Он слышал, как тетя Таня много раз говорила с другими взрослыми о том, что Гончаров лично взялся курировать мамины поиски, потому, что приходится ей старым приятелем.

      Интересно, занимался ли он поисками мамы? Или просто отмахнулся от этого дела, как от назойливой мухи, через полгода попросту признав ее без вести пропавшей? Питеру отчаянно захотелось услышать от Гончарова все, что от него десять лет назад скрывали взрослые. Теперь он мог бы узнать. Нужно во что бы то ни стало отыскать этого следователя!

      Питер