Забытый на лавочке. Дмитрий Иванович Екимовский

нам осталось времени до того, как ночью, когда мы будем спать, оно сожрет нас?

      – Не знаю…

      – Меня утомляют разговоры. Забей. Я ухожу.

      Я направился к дороге, которая ведет прочь из города.

      – А как же еда? И запасная одежда? – засуетилась Лира.

      – Можешь взять, но не знаю, понадобится ли. Я не ел уже долгое время, но все еще живой.

      – С таким подходом – ненадолго.

      – Ладно, звучит разумно. Возьмем необходимое в ближайшем магазине.

      – Нет, за вещами мы идем ко мне домой. У тебя ведь нет денег, верно? – ее выражение лица было большим намеком на то, что я должен сделать правильный выбор в жизни.

      – Не понимаю, о чем ты. Так где, говоришь, твой дом?

      К счастью, он был далеко от центра, в котором обосновалась та мерзкая штука, и путь до него был свободен от неприятностей.

      Дверь открылась, и мы вошли внутрь. Обычная квартира в обычном доме. С кухни доносилось бряканье посуды, а в гостиной шумел телевизор. Вроде все, как и везде.

      Лира торопливо прошла к себе в комнату, чтобы забрать то, что может пригодиться в путешествии.

      В ожидании я разглядывал фотографии на стенах в прихожей. На всех изображена семья Лиры, но ее самой не было ни на одном снимке. Оказывается, у нее есть младшая сестра. Она тоже не видит Лиру?

      Я постоял еще немного и вдруг оглушительно чихнул, потому что свет люстры был слишком ярким. Сначала я испугался, но потом вспомнил, что бояться нечего.

      – Дорогой, что там за шум? – Спросила мама Лиры. Но как она услышала? Этого не должно было случиться!

      – Не знаю, сейчас проверю. – Донесся голос главы семейства, а затем звук шагов.

      Что делать? Можно начинать паниковать? Нет, нельзя. Надо спрятаться! Отличная идея, Янта. Так держать. Какой удачный шкаф, прямо под мой размер! В тот момент, когда я скрылся за тучей одежды, вышел грузный мужчина в халате и строго проговорил: «Ты опоздала».

      – Прости, пап. – Раздался робкий детский голос.

      – Ладно. Поговорим позже. Иди обедать.

      Сквозь щель гардероба я видел, как девочка лет восьми прошагала на кухню. Кажется, в момент чиха за ней хлопнула дверь, и на этот звук вышел отец. Но ведь мы тоже, хоть и старались не шуметь, достаточно различимо скрипнули дверью, а потом топтались в прихожей. Как же так…

      Лира вышла из своей комнаты, молча подала мне один старый потрепанный рюкзак, а сама отправилась в холодильник добывать нам пищу.

      Сопереживать – не мое. Но даже мне не хочется наблюдать такую несправедливость, как та, что происходит с Лирой. На многих страницах моего дневника текст не разобрать из-за разводов чернил. Эти разводы когда-то были каплями слез переживаний и волнений за людей, которые ссорились со мной. Выходит, что не так давно все было по-другому. Совсем по-другому. В какой момент моя жизнь свернула не туда? А может, так и должно было быть? Иначе, кто сейчас был бы с Лирой? Наверное, мое плохое положение сейчас – часть того, что должно было случиться со мной, чтобы в будущем Лира могла встретить меня, и я помог ей. Но возможно ли