Власть и мы. Владимир Алексеевич Колганов

философ пораскинет умом и поймёт, что человек несовершенен, а потому не заслуживает справедливости.

      Этика Дарвина предельно проста: якобы в человеке существует нравственное чувство, вот только непонятно, каким таким волшебным образом оно возникло. По мнению Дарвина, причина кроется во взаимопомощи, которое изначально присуще всем животным. Спиноза тоже пишет о взаимной помощи у животных, как о важнейшей черте их общественной жизни – якобы в борьбе за существование только те виды могли выжить, у которых такой инстинкт был максимально развит.

      На самом деле взаимопомощь – это производное от инстинкта самосохранения. Одинокому волку трудно выжить в лесу поэтому волки собираются в стаи, но в современном человеке этот квазиинстинкт постепенно угасает – в какой-то ситуации человек надеется на помощь других людей, однако не факт, что он ответит тем же. Всё зависит от того, чем ему придётся пожертвовать для того, чтобы оказать ответную услугу, и может статься, что инстинкт самосохранения подскажет: этого делать категорически нельзя!

      Так есть ли в человек врождённое нравственное начало? Увы, есть только два основных инстинкта. Проблема в том, что инстинкт самосохранения может привести к предательству, а инстинкт продолжения рода, понимаемый в широком смысле, может стать причиной воровства, если у человека нет иных возможностей обеспечить материальное благополучие своих потомков. Почему же одни люди поступают нравственно, а другие нет? С инстинктами всё ясно – они даны человеку от рождения, это основа его существования и гарантия продолжения рода человеческого. А вот понятие о нравственности он приобретает лишь на основе жизненного опыта – за дурной поступок последует наказание, за хороший поступок – поощрение. В итоге и формируется то, что условно можно назвать нравственностью человека.

      Но не всё так просто. Казалось бы, страх наказания способен удержать человека от таких проявлений инстинктов, которые принято называть дурными поступками. Однако всегда есть надежда наказания избежать – поэтому имеет смысл рискнуть, особенно, если судья и прокурор тоже готовы рисковать, спасая виновного от наказания, причём не безвозмездно. Тут уж как кому повезёт. Что же до поощрения, то этот способ воспитания нравственности эффективен только в детстве и отчасти в юности, а в зрелом возрасте его эффективность близка к нулю, особенно если учесть, что ордена и премии нередко раздают кому ни попадя. Поэтому со временем человек теряет веру в справедливость и тогда сфера проявления нравственности сужается до размеров семьи и узкого круга ближайших друзей.

      Глава 8. Нравы в обществе

      Но тогда чем объяснить способность к самопожертвованию, стремление спасти кого-то с риском для собственной жизни? Если бы человек был уверен, что погибнет, его действия можно объяснить желанием искупить прежние грехи либо тем, что угрызения совести, вызванные бездействием, не дадут покоя ему всю оставшуюся