Почерк времени. Сборник

товарищ командир! Эй, помогите мне оттащить попá, а то одному тяжеловато.

      Взяв священника под руки, два солдата потащили его на бывший скотный двор. За ними вышел командир и еще пара красноармейцев. Найдя ведро, солдаты посадили на него настоятеля. Один из них сказал угрожающе:

      – Смотри, сиди и не падай! Надоело поднимать всякую мразь…

      Отойдя от него, красноармеец глянул на командира – тот смотрел одобрительно.

      В памяти отца Николая оживали недавние события…

      «После революции меня просили уехать, чтобы избежать гонений, но я не захотел оставлять своих прихожан. „Здесь моя паства и храм, куда я назначен служить, – говорил я. – Пусть делают что хотят, но сам я не покину моего Отечества…“»

      Эти мысли грели сердце, вселяли мужество. Вспоминая недавний разговор с сыном, настоятель не сразу понял, что к нему обращается старший из охранявших его.

      – Ты что, не слышишь, поп? К тебе обращаются! Я спрашиваю: куда подевал драгоценности?..

      – У меня их нет и не было никогда…

      – Вот ты как! Ребята, вон видите жидкий навоз?.. Окуните-ка!

      Взяли священника уже втроём – один за ноги, а двое за руки – и понесли к навозной яме. Солдаты начали издеваться над настоятелем. Опустив его головой в зловонную жижу, командир придавливал ногой голову отца Николая. Самому ему не хотелось запачкаться, и он приговаривал:

      – Смотри, хоть капля попадет на меня – изобью до смерти… Ну, хватит пока. Неси сюда.

      Усадив снова священника на перевернутое ведро, старший повторил вопрос. Услышав тот же ответ, что и раньше, командир взял лопату и стал колотить настоятеля её черенком. От боли отец Николай упал, и тогда самый злобный из солдат подбежал к лежащему и ударил его по голове сапогом.

      После избиения старший приказал:

      – Хватит. А то нам самим придётся рыть ему могилу… Поднимайся, бери лопату и копай яму. Да приведите-ка второго мерзавца, пусть и он роет.

      Всё время, пока отряд красноармейцев находился в селе, молодая пара убирала со своего участка сено. Они видели, как солдаты по-хозяйски зашли в церковь, не снимая головных уборов (только пара человек это сделали – видно, не совсем ещё плюнули на Божьи заповеди). Муж с женой видели, как народ собирался, как потом площадь опустела. Они смотрели, как отца Николая вывели из церкви и сопроводили в бывшую купеческую усадьбу. Им было видно, как солдаты издевались над батюшкой.

      Погода портилась, вестей о том, что происходит в церкви, не было. Председатель, оставшийся за главного, подгонял солдат и сельских активистов, чтобы они побыстрей управлялись с иконами.

      Для своей защиты солдаты поставили на крыльце пулемёт, и один из солдат прокричал вновь начавшим собираться прихожанам:

      – Ежели кто переступит через бревно, стреляю без разговора!

      А в это время два самых сильных солдата поднялись на колокольню и стали отцеплять и скидывать колокола. Самый большой им с первой попытки не поддался, и тогда они приказали принести хорошую верёвку и пару досок. Опустив колокол на доски, они