Осточерчение. Вера Полозкова

бы ты, музыка, как в ночи тишина сидит по углам

      и глядит, проклятая,

      не мигая»

      Ночь 20–21 августа 2009 года, Киев

      Снова не мы

      Рыжей

      ладно, ладно, давай не о смысле жизни,

      больше вообще ни о чём таком

      лучше вот о том, как в подвальном баре со стробоскопом

      под потолком пахнет липкой самбукой и табаком

      в пятницу народу всегда битком

      и красивые, пьяные и не мы выбегают курить,

      он в ботинках, она на цыпочках, босиком

      у неё в руке босоножка со сломанным каблуком

      он хохочет так, что едва не давится кадыком

      чёрт с ним, с мироустройством, всё это бессилие и гнильё

      расскажи мне о том, как красивые

      и не мы приезжают на юг, снимают себе жилье,

      как старухи передают ему миски с фруктами для неё

      и какое таксисты бессовестное жульё

      и как тетка снимает у них во дворе с верёвки

      своё негнущееся бельё,

      деревянное от крахмала

      как немного им нужно, счастье моё

      как мало

      расскажи мне о том, как постигший важное – одинок

      как у загорелых улыбки белые, как чеснок,

      и про то, как первая сигарета сбивает с ног,

      если её выкурить натощак

      говори со мной о простых вещах

      как пропитывают влюблённых

      густым мерцающим веществом

      и как старики хотят продышать себе

      пятачок в одиночестве,

      как в заиндевевшем стекле автобуса,

      протереть его рукавом,

      говоря о мёртвом как о живом

      как красивые и не мы в первый раз

      целуют друг друга в мочки, несмелы, робки

      как они подпевают радио, стоя в пробке

      как несут хоронить кота в обувной коробке

      как холодную куклу, в тряпке

      как на юге у них звонит, а они не снимают трубки,

      чтобы не говорить, тяжело дыша, «мама, всё в порядке»;

      как они называют будущих сыновей

      всякими идиотскими именами

      слишком чудесные и простые,

      чтоб оказаться нами

      расскажи мне, мой свет, как она забирается

      прямо в туфлях к нему в кровать

      и читает «терезу батисту, уставшую воевать»

      и закатывает глаза, чтоб не зареветь

      и как люди любят себя по-всякому убивать,

      чтобы не мертветь

      расскажи мне о том, как он носит очки без диоптрий,

      чтобы казаться старше,

      чтобы нравиться билетёрше,

      вахтёрше,

      папиной секретарше,

      но когда садится обедать с друзьями

      и предаётся сплетням,

      он снимает их, становясь почти семнадцатилетним

      расскажи мне о том, как летние фейерверки

      над морем вспыхивают, потрескивая

      почему та одна фотография, где вы вместе,

      всегда нерезкая

      как одна смс делается эпиграфом

      долгих лет унижения; как от злости челюсти стискиваются

      так, словно ты алмазы в мелкую пыль дробишь ими

      почему