Клад под старым дубом. Софья Прокофьева

счастливое, а белая панама подпрыгивала на голове.

      Женя сегодня первый раз надела носки. Белые носки с голубой полоской так и мелькали в воздухе. А все девчонки, которым мамы ещё не разрешали снять чулки, смотрели на неё и вздыхали.

      Солнце сверкало в голубых лужах. Ветер пробегал по ним, и тогда казалось, что солнце тоже прыгает через верёвочку.

      Из подъезда вышел Алёшка. Лицо его было очень бледным. От этого веснушки казались совсем тёмными.

      Никто из ребят даже не посмотрел на него. Только Синяк немного повернул голову и сказал:

      – А, жадина… Чего сюда пришёл? Вали отсюда!

      – Это моя верёвка, – тихо сказал Алёшка. Он подошёл поближе и вырвал верёвку из рук Жени.

      – Нет, не твоя! – закричал Синяк. – Это твоей бабушки. Она бельё сушила на балконе, а потом верёвку нам отдала, попрыгать.

      – Моя бабушка, значит, и верёвка моя! – со злостью огрызнулся Алёшка. – Идите к своим бабушкам, у них и берите.

      Он повернулся и пошёл к своему подъезду. А верёвка волочилась за ним, как длинная, тощая змея.

      На минуту Алёшка остановился. На земле лежал большой кривой гвоздь. Алёшка нагнулся, поднял его и крепко зажал в кулаке.

      – Ржавый, – сказал он с досадой. – Ну ничего, и такой пригодится. Никому не отдам.

      И тут он увидел Катю.

      Катя шла по двору и вела за руль свой зелёный велосипед. Велосипед был не очень новый. Но Катя всё равно его любила. И все ребята во дворе его тоже любили, потому что Катя давала на нём кататься всем, кто захочет.

      Теперь Катя уже не была похожа на зайца. Щёки у неё опять стали розовыми, а губы красными. Только на голове была надета шерстяная шапочка, которую Катя носила зимой.

      Она шла прямо к Алёшке и смотрела прямо на него своими ясными глазами.

      – Я-то его ищу, а он вон где! – радостно воскликнула Катя.

      Алёшка отвёл глаза в сторону.

      – Чего меня искать? – проворчал он. – Что я, белый гриб?

      Катя засмеялась.

      – Нет, правда. Ты всё шутишь. А ты мне очень нужен. Слушай, мы всем классом хотим пойти в театр. На «Аленький цветочек». Пойдёшь?

      – Да ну, скука зелёная.

      – И нисколько не зелёная. Ну, пожалуйста, – умоляюще сказала Катя. Её ясные глаза стали грустными. – Все пойдут, а ты… Пойдём, это очень хорошая сказка. Мы собираем деньги на билеты.

      – Вот оно что! – закричал Алёшка. – До денег моих добираешься? Нет у меня денег! Понятно? Ни копейки у меня нет и не будет!

      – Так бы сразу и сказал. – Катя прислонила велосипед к дереву. – А то раскричался. Ну хочешь, я за тебя заплачу?

      – Ты?.. – задохнулся Алёшка.

      Он стоял и молча глядел на Катю, на её прозрачные грустные глаза. И было видно, что её глаза такие грустные не потому, что ей жалко денег, а потому, что она боится, что Алёшка не пойдёт с ними в театр.

      – Катька! – сказал Алёшка и опять замолчал.

      – Значит, пойдёшь! – обрадовалась Катя. – Только, чур, не передумывать!

      – Ай-ай-ай! – пробормотала глиняная кошка Мурка. Она выглянула из-под скамейки и покачала своей глиняной