Сэндвич из Юбари, или Паноптикум трех времен. Книга первая. Ан. В. Шамани

конфликт с серьезными людьми и погиб. К сожалению, такое случается. Я выкупил у твоей матери часть бизнеса месье Гросса и заплатил ей приличную сумму. Репутация в бизнесе важнее всего. Жаль, что она погибла. Ах, какая красавица была Элизабет! – сказал Питер и принялся за салат с креветками.

      – Мама часть денег, три миллиона франков, положила на мой счет, когда папу отозвали в Советский Союз.

      – Я знал и твоего отца. Он умный, интересный человек с прекрасным чувством юмора. Кстати, у тебя на счете должны были набежать солидные проценты за эти годы. Так ты, оказывается, Майкл Гросс, богач и миллионер, а ведешь себя как голодный волчонок без роду и племени, который если не получит работу, то помрет с голоду. В чём причина?

      – Я хочу работать в этом журнале. У меня получится не хуже, чем у многих тамошних старперов-бумагомарателей, сидящих на заказных статьях. Им нужна свежая кровь.

      – Ты, Майкл, напоминаешь меня в молодости. Юношеский бескомпромиссный максимализм, – одобрительно кивнул Питер. – На какую тему ты желаешь писать, мой друг?

      – Финансово-экономическая аналитика в журнале и криминальная хроника в газете, – ответил я и назвал издания.

      – Сразу в двух? А из университета не вылетишь? Потянешь? – спросил он.

      – С чего такая забота? Вы же признались, что не мой отец. Уверен, что я справлюсь и не вылечу. Вы будете давать мне интервью? Когда приступим?

      – Хорош, хорош! Настырен! Упрям! Для начала, может быть, разрешишь нам закончить с обедом. Не возражаешь? – спросил он и сделал глоток вина.

      Окончив трапезу, мы перешли в зимний сад и разместились в креслах между папоротниками.

      – Значит, хочешь изменить мир к лучшему? И знаешь – каким образом? – спросил Питер.

      – Пока не знаю, но обязательно узнаю. Я быстро учусь.

      – Вот с этим не поспоришь, – усмехнулся он, прикуривая сигару. – Ну что ж, дерзай, юноша, задавай свои вопросы.

      Как назойливая наглая оса, я атаковал, пытаясь ужалить собеседника каждым вопросом. Флеминг отвечал спокойно, корректно и обстоятельно, даже на щекотливые криминальные темы. Редакторский список так и остался лежать в кармане.

      Устав общаться с настырным журналистом, Питер отмахнулся от меня как от комара и сказал:

      – Всё, хватит, вымотал меня. Знай меру! Твое поведение напоминает клошара, которого посадили за стол, а он запрокинул ноги на стол.

      – Спасибо, месье, – поблагодарил я и выключил диктофон, – вам прислать интервью на согласование?

      – Нет необходимости, – ответил он и, взяв со столика диктофон, нажал кнопку стирания записи, на что я смотрел одуревшим, ничего не понимающим взглядом, при этом мои кулаки сжимались и разжимались.

      В самом деле, не бить же его при официантах, тут же загремишь за решетку или Каин с Авелем на полоски порежут.

      – Интервью, Майкл, не будет, по крайней мере, в ближайшее время оно точно не состоится, – сказал Флеминг, испытующе глядя на меня, – я просто