Одинокие. Константин Борисович Кубанцев

Без победителя. Как и всякую войну, проигравший её – её ненавидит, а выигравший – после краткого периода наслаждения пресыщается победой, наскучившись.

      – Нет, желание независимости возобновляется, как желание есть и спать, и потому – оно не может наскучить.

      – Хм, и ты достиг её? Эту пресловутую «Либерти»? Получил? Владеешь ею. Имеешь, как хочешь, и спереди, и сзади? Ты в этом уверен? – хмуро хмыкнул Кромвель. – И теперь ты счастлив?

      – Свободен.

      – Значит, ты хотел свободы! – не унимался тот же собеседник. – У тебя её было в достатке. С рождения. Ради неё не стоило убивать. Даже я в своей жизни никого не убил за ради свободы в её самом конкретном представлении – избавления от колючей проволоки и окна в клетку, а уж ради призрачного символа…

      – Успех оправдывает всякое преступление.

      – Не знаю.

      – А за что убивали вы?

      – За власть!

      – Власть – инструмент усмирения чужого эгоизма. Где суть наслаждения? Не понимаю. Может быть, вам нужна была власть ради денег?

      – Деньги делают жизнь приятной, но внешний комфорт не значит ни грана для воспроизводства той могучей энергии, что генерирует мой мозг. И твой. И повлиять на то, что происходит внутри него, в нём, глубоко и потаенно, нельзя. Возможно, мы оба, и в самом деле, самодостаточны? Не знаю. Но власть, борьба за власть – что-то вроде ремесла для меня. Как храбрость и доблесть – всего лишь ремесло солдата, его способ заработать себе на хлеб. Я по-другому не умею.

      – И вы счастливы? – спросил Федор и подумал, что старику, кажется, нравится говорить на эту тему.

      – Счастье? Рыскать за ним, принюхавшись? Бросаться в погоню, теряя голову? Это, мой мальчик, эфирное самоощущение. Ха, счастье. Оно, как известно, удостаивает своей благосклонностью только неистово стремящихся, и не важно, преодолели они тернии или достигли желаемого легко и радостно, как по волшебству. Они – стремились! И первые, и вторые достойны быть счастливыми. Впрочем, как предмет философии и психоанализа, понятие счастья относится к умозрительному, не поддающемуся определению и количественному измерению. Я и ты? Обойдется без него!

      Часть 2. Продрома

      «Хороший врач – это человек, знающий средство от некоторых недугов, или, если болезнь ему неизвестна, зовущий к больному тех, кто сможет ему помочь».

      Жан де Лабрюйер. «Характеры нынешнего века». (1688 г.)

      «Доктор, вы знаете, ночью мне было так плохо, так плохо… Думала, что умру».

      «А я и сейчас так думаю».

      Анекдот

      Глава 10. Очередь

      Апрель, 2000.

      9.10. Светлана решительно распахнула дверь РКОБ – региональной клинической онкологической больницы и негромко выругалась:

      – Твою мать!

      Очередь – вот что ждало её там. Она переполняла поликлинический холл, грозя вырваться за пределы одного помещения.

      Очереди Светлана не любила. Она их ненавидела.

      Чем та очередь отличалась от любой другой? Конечно, отличалась. Настроением! Феномен «очереди» определяется настроением