Многоножка. Вячеслав Береснев

аж покраснела, поняв, что так оно и есть.

      – Думаешь, это ненормально?

      Задира лишь покачал головой.

      – Нет, отчего же. Думаю, это замечательно.

      Действие 6. Не бойся, Многоножка!

      – Щас надену это пончо, и с тобой, урод, покончу…

      – Это не пончо, придурок, это шаль.

      – Ну ты, фраер, достукался…

      Тамара не ожидала застать кого-то дома в такое время – но неожиданно застала своего старшего брата, Егора.

      Он был худощавый, долговязый, склеенный не из костей (как все худые люди), а будто бы из кусков сухого мяса. И давным-давно уже куда-то уехал – но вот теперь зачем-то вернулся, и смотрел из коридора на Тамару и стоящего позади неё недоумевающего Задиру с сердитым недоумением.

      – Прив, – сказал он коротко подцепленным из интернета словом. – А вы кто?

      Вопрос был уместен: рядом с пятнадцатилетней Тамарой Робби выглядел как опекун, молодой преподаватель, да хотя бы и маньяк – но никак не друг. Зато с Егором они были почти ровесники: Тамариному брату было двадцать шесть.

      – Роберт, очень приятно, – Задира сунулся вперёд и протянул руку Егору. Тот пожал. – Я Тамарин друг.

      Егор поднял брови, но ничего переспрашивать не стал.

      – Ну заходите, чего стоять.

      – Зачем ты приехал? – спросила Тамара настороженно, закрыв за собой двери.

      – Мама попросила приглядеть за тобой, – ответил Егор сухо. – А чего бы мне и не приехать к родителям?

      – Знаем мы твои приезды…

      – А ты как была пигалица, так и осталась! Я вообще-то время свою трачу тут. Мама позвонила, говорит – ты можешь соскочить да сбежать куда-то. Просила придержать, потому что больше некого…

      «Вот же подлость!!!» – ошеломлённо подумала Тамара, чувствуя, как рушатся её планы всё же сбежать в «Стаккато».

      – А чего она бабушку не позвала?

      – Ей тяжело, и она бы тебя всё равно отпустила…

      Мамина забота порой была как шахматная партия – продуманная на десять шагов вперёд, чтобы никто этой заботы не избежал. Егор хотел что-то ещё сказать, но Тамара, сердито стуча Стикером по полу, скрылась в своей комнате и хлопнула дверью.

* * *

      Робби, покручиваясь на стуле, молча смотрел, как Тамара сердито лежит на кровати, глядя в потолок из-под насупленных бровей. Она пошевеливала пальцами ног – то одной, то другой. Любила так делать.

      – Там суп есть, поешь, – Егор заглянул в комнату, – если что – зови, я в другой комнате.

      Тамара не успела придумать ни одной остроты, когда дверь снова закрылась.

      – Чего ты так к нему? – спросил Робби.

      Тамара ответила не сразу: легла, посмотрела в потолок. Ещё несколько раз шевельнула пальцами, а потом вдруг задрала голову, посмотрев то ли на них, то ли на живот, то ли ещё куда-то…

      Уронила голову и сказала Задире:

      – Под юбку не смотри.

      В больницу она всегда ездила в недлинной синей юбке и чёрных колготках, и до сих пор не переоделась.

      Робби лишь рассмеялся.

      – У нас с тобой слишком большая разница в возрасте, чтобы меня