Сто причин ответить «нет». Елена Дженкинз

дыша, Уитни положила свою ладонь чуть выше его манжеты и сделала снимок с обрезанными лицами, крупным планом на украшения.

      – Мать сразу кольцо и запонку узнает, кипишь поднимет, – сказал он хрипло. – А ты узнала?

      – Кольцо?

      – Запонки. Ты их пару лет назад на Рождество у меня украла самым наглым образом.

      – Клевета, не было такого.

      – …сначала ты облила меня какой-то зеленой гадостью, а потом еще и наговорила гадостей, чтобы не смел препятствовать в таком благородном деле, как кража чужого имущества. – Крис все еще обнимал ее одной рукой поперек груди, а вторую положил ей на живот, притягивая к себе.

      – Я ведь не для себя, – сдавленно ответила она. – Джун тогда по тебе страдала, я для нее… Паркер!!!

      – М-м?

      – Посмотри в камеру, пожалуйста, сейчас портрет сделаю.

      Он поднял взгляд, и Уитни пару раз щелкнула по кнопке, делая снимки, а потом буквально оттолкнула его и торопливо убрала технику в рюкзак.

      – Что ж, до вечера? – чересчур радостно спросила она, но Крису не хотелось уходить от нее так сразу. Он огляделся и, заметив фургон с мороженым, предложил:

      – Может, отметим для приличия? Сто лет мороженое не ел. – Она согласно кивнула, страшно дерганая, и он нахмурился: – Ты в порядке?

      Уитни усмехнулась, покачав головой, и шумно выдохнула:

      – Прости, не могу прийти в себя. Принц Паркер покупает мне в парке мороженое в честь нашей фиктивной помолвки. Похоже на безумный сон. У меня бывают безумные сны, если наемся сладкого на ночь.

      Они остановились у фургона, и Уитни, беспокойно натягивая пальцами шлейки рюкзака на плечах, попросила клубничное, а Крис выбрал фисташковое. Он чувствовал себя подростком, который привел девушку на свидание. Правда, девушка зачем-то делала вид, что он ей безразличен.

      – Не понимаю, как можно любить фисташковое мороженое, – поделилась мыслями Уитни, когда продавец протянул им два вафельных рожка.

      – А чем оно тебе не нравится? – удивился Крис, лизнув быстро тающую верхушку.

      – Не знаю. Я никогда не пробовала, меня сама идея коробит. Это же орехи, и цвет зеленый, как у мха. – Она закусила губу, тяжело вздохнув. – Прости, я все не о том. Мы ведь празднуем. Так и быть, уговорил, попробую.

      Он недоуменно вскинул брови.

      – Никто тебя не угова… – Но Уитни накрыла его руку своей и с каким-то надрывным энтузиазмом облизала его мороженое. Крис чуть не упал. Горло стянуло, как жгутом. Больно было смотреть на нее, поэтому он зажмурился на секунду, услышав:

      – О мой бог!!! Это очень вкусно. Почему мне никто не сказал, что это настолько вкусно?!

      – Не знаю, может, ты не спрашивала, – севшим голосом ответил он. – Забирай, если хочешь.

      – Спасибо! А ты мое бери, я не жадина, – заверила его Уитни, производя принудительный обмен. – Как же вкусно! Клубничное тоже ничего, правда?

      Он попробовал, и скулы свело от приторности. Через силу проглотив растаявший холод, припорошенный ядерной дозой сахара, он промычал:

      – М-м,