Пустые комнаты. Алекс Палвин

из знаменитой серии Моне, которые я держал. На самом деле изображенная на полотне конструкция была зернохранилищем из пшеничных колосьев с конической соломенной крышей, защищавшей зерно от дождя и грызунов.

      Возюкая пяткой, я решил угостить Гилберта крепким пинком, как только найду.

      Я почти добрался до деревьев, когда увидел кровь – всего несколько капель, но их хватило, чтобы мой желудок заледенел, будто туда всыпали ведерко колотого льда. Знаю, мне следовало вернуться за ружьем, но когда неизбежное рядом, хочется, чтобы оно стукнуло тебя как можно скорее. Не обращая внимания на ветки, цепляющиеся за халат, я пер, как заводной, пока не нашел его.

      2

      Первые несколько мгновений я видел картину Джексона Поллока «Глубина», кровь превратилась в мазки желтого.

      Гилберт заскулил и попытался отползти, таща за собой налипшие на него иголки.

      Меня бросило в жар, ощущать что-то на горле стало невыносимо. Очертания деревьев то наплывали, делаясь четкими до рези, то размывались. Я стукнул себя кулаком по лицу и часто заморгал. Вокруг были следы: полные оттиски подошв ботинок четырнадцатого размера, присыпанные снегом, но все равно безошибочно различимые. Они огибали Гилберта против часовой стрелки, тянулись мимо куста и терялись среди деревьев. На ветку куста брошено что-то вроде полотенца, набравшегося краски. Я отстраненно подумал, что с собой у него, вероятно, был арсенал средневекового инквизитора. Или рабочий комплект маньяка-убийцы. Впрочем, достаточно одного шкуросъемного ножа.

      В висках стучало. Как и тогда, когда пухляк коснулся моих ног, при виде Гилберта во мне шевельнулось узнавание. Я вспомнил своего первого освежеванного оленя, четырнадцать лет назад. Это был крупный самец, я не стал подвешивать его, поскольку уже темнело, а я не хотел возиться с автомобильной лебедкой. Сделал все на куске брезента, закончил уже в свете фонаря. Олени созданы для боли. Другое дело домашние питомцы. Я мог пнуть Гилберта, но я бы никогда…

      – Гилли, все будет хорошо. Ты поправишься, вот увидишь.

      Постепенно он затих. Я представил, как поднимаю его на руки и везу в ветклинику, причиняя ему еще бо́льшие муки. Надо выбрать между страданием и избавлением.

      Его зрачки были расширены от непроходящей боли; они все решили за меня.

      Давай, Дэнни. Один хороший глоток, вернее, удар. Будешь послушным парнем или бунтарем? Учти, бунтари доживают до финала и им достаются все женщины.

      Долго искать камень не пришлось. Я оборвал мучения Гилберта, после чего отвернулся, сделал два шага, и меня вывернуло.

      3

      Я вернулся в дом в распахнутом халате, шлепая босой ступней по каменному полу. Должно быть, где-то потерял правый тапок.

      На журнальном столике в гостиной лежал белый конверт. Я таращился на конверт. Был он там полчаса назад? А что бы сделали вы, узнай, что кто-то вторгся на вашу частную собственность, надругался над вашей собакой, ходил по вашему дому? И это не Санта-Клаус, Мария, Иосиф и рождественский ослик. Даже не ваш арт-агент.

      Ярость