Легенды мрачной Москвы (сборник). Владимир Гиляровский

старьевщиков покупают… Вьюн… Голиаф… Ватошник… Кукиш и сам Цапля. Шуруют вон, гляди…

      Быстро выпалил и исчез. Смолин переложил серебряные часы в карман брюк.

      Издали углядел в давке высокую женщину в ковровом платке, а рядом с ней козлиную бородку Щучки. Женщина увидала и шепнула бороде. Через минуту Щучка уже терся как незнакомый около Смолина.

      – Сегодня до кишок меня раздели… У Васьки Темного… проигрался!

      – Ничего, злее воровать будешь! Щучка опустил ему в карман кошелек.

      – Аннушка сработала?

      – Она… Сам не знаю, что в нем…

      – А у Цапли что?

      – Прямо плачу, что не попал, а угодил к Темному! Вот дело было! Сашку Утюга сегодня на шесть тысяч взяли…

      – Сашку? Да он сослан в Сибирь!

      – Какое! Всю зиму на Хитровке околачивался… болел… Марк Афанасьев подкармливал. А в четверг пофартило, говорят, в Гуслицах с кем-то купца пришил… Как одну копейку шесть больших отдал. Цапля метал… Архивариус метал. Резал Назаров.

      – Расплюев!

      – Да, вон он с Цаплей у палатки стоит… Андрей Михайлович, первый фарт тебе отдал!.. Дай хоть копеечку на счастье…

      – На, разживайся! – И отдал обратно кошелек.

      – Вот спасибо! Век не забуду… Ведь почин дороже денег… Теперь отыграюсь! Да! Сашку до копья разыграли. Дали ему утром сотенный билет, он прямо на вокзал в Нижний… А Цапля завтра новую мельницу открывает, богатую.

      Смолин подходит к Цапле.

      – С добычей! Когда на новоселье позовешь? У Цапли и лицо вытянулось.

      – Сашку-то сегодня на шесть больших слопали! Ну, когда новоселье?..

      Оторопел окончательно старый Цапля.

      – Цапля! Это что ты отобрал? Портреты каких-то вельмож польских… На что они тебе?

      – Для дураков, Андрей Михайлович, для дураков… Повешу в гостиной – за моих предков сойдут… Так в четверг, милости просим, там же на Цветном, над моей старой квартирой… сегодня снял в бельэтаже…

      – Сашку на Волгу спровадили?

      Добивает Цаплю всеведущий сыщик и идет дальше, к ювелирным палаткам, где выигравшие деньги шулера обращают их в золотые вещи, чтоб потом снова проиграться на мельницах…

      Поговорит с каждым, удивит каждого своими познаниями, а от них больше выудит…

      – Это кто такой франт, что с Абазом стоит?

      – Невский гусь… как его…

      – Кихибарджи?.. Зачем он здесь?

      – За кем-то из купцов охотится… в «Славянском базаре» в сорокарублевом номере остановились. И Караулов с ними…

      И по развалу проползет тенью Смолин.

      Увидал Комара.

      – Ну как твои куклы?

      Все Смолин знает – не то, что где было, а что и когда будет и где…

      И знает, и будет молчать, пока его самого начальство не прищучит!

      Из властей предержащих почти никто не бывал на Сухаревке, кроме знаменитого московского полицмейстера Н.И. Огарева, голова которого с единственными в Москве усами черными, лежащими на груди, изредка по воскресеньям маячила