Рыжее наследство. Инна Ромич

видимо, узнав этого человека, почтительно отступили. И то, по правде сказать, в английском королевстве мало кто не знал сына знаменитого графа Ланкастера по прозвищу Кривая Шея, двоюродного брата короля и одного из самых доблестных рыцарей Англии. После того как его отец почти тридцать лет назад помог юному Эдуарду III взойти на престол, король осыпал милостями всю его семью[13]. Генри Ланкастер по праву считался влиятельнейшим человеком в стране.

      Молодой Перси выругался про себя. Граф Ланкастер был известен не только своими родственными связями с королем, но и чрезмерной прямолинейностью. Рыцарская честь и долг ценились им превыше всего, что частенько служило причиной неприятностей как для окружающих, так и для самого графа. Сэр Генри был слишком принципиален… Сэр Джеффри едва заметно поморщился, но немедленно придал своему лицу подобающее случаю выражение почтительности и скорби. Джеффри считал большой удачей свою женитьбу на дочери могущественного графа Ланкастера. Хотя он не испытывал к Марии никаких особенно нежных чувств, тесть, к которому так благоволит король, дорогого стоит.

      Поэтому он, сохраняя скорбное выражение, медленно двинулся навстречу графу, приветствуя его. Граф был лучшим другом его отца, и следовало убедить сэра Генри в том, что сын искренне огорчен состоянием родителя.

      Торопливо поцеловав свою дочь в лоб, старый рыцарь шагнул к Джеффри.

      – Как он? – с искренней тревогой спросил граф Ланкастер.

      Он вытер капли дождя, не успевшие еще высохнуть на его обветренных щеках, и озабоченно посмотрел на него. У сэра Генри было умное и чуть наивное лицо честного человека, и Джеффри в который раз подумал, как ему удается сохранять положение при королевском дворе так долго.

      – Отец очень плох, – с горечью произнес Джеффри. – Проклятые лекари ничего не смогли сделать. Боюсь, что…

      Он скорбно умолк. Граф быстро отвернулся, и младший Перси успел заметить, что на глазах Генри Ланкастера блеснули слезы.

      Внезапно с высокого ложа, заваленного перинами и медвежьими шкурами, донесся слабый прерывающийся голос:

      – Кто там?..

      Все вздрогнули. Голос графа Перси был скорее похож на глас с того света, до того он был слаб и невнятен. Джеффри также невольно дернулся от этого страшного звука. Лоб его покрылся испариной. Отец пришел в себя! Как не вовремя…

      – Прибыл граф Ланкастер, ваша светлость, – едва нашел он в себе силы ответить.

      Из груды подушек раздался смешок, больше похожий на кашель.

      – Хе-хе. Значит, мой… сын… тоже здесь? Тем лучше…

      Генри Ланкастер шагнул к краю ложа и склонился над умирающим.

      – Генри, это я, твой друг.

      – Это ты, Генри? Явился… Не думал, что… увижу тебя… перед… смертью! – Речь его была затруднена, но, похоже, барон находился в полном сознании. – Рад… видеть тебя. Это очень… кстати, что ты… приехал. Будешь… свидетелем. Священник… здесь?

      Джеффри занервничал. Ему совсем

13

Речь идет о заговоре баронов, который возглавлял Генри Кривая Шея, отец графа Ланкастера. В результате этого переворота регент и любовник королевы-матери Изабеллы Французской граф Мортимер был казнен и королем стал Эдуард III.