Победитель не получает ничего. Эрнест Хемингуэй

остаться на зиму в Шарльвуа, чтобы быть поближе к Марджори. Теперь он сам не знал, что ему делать.

      – Мы бы, наверно, и на рыбную ловлю завтра не пошли, – сказал Билл. – Нет, ты правильно поступил.

      – А что я мог с собой поделать? – сказал Ник.

      – Знаю. Так всегда бывает, – сказал Билл.

      – Вдруг все кончилось, – сказал Ник. – Почему так получилось, не знаю. Я ничего не мог с собой поделать. Все равно как этот ветер: налетит – и в три дня не оставит ни одного листка на деревьях.

      – Кончилось и кончилось. Это самое главное, – сказал Билл.

      – По моей вине, – сказал Ник.

      – По чьей вине, это не важно, – сказал Билл.

      – Да, верно, – сказал Ник.

      Самое главное было то, что Марджори ушла и он, вероятно, никогда больше не увидит ее. Он говорил с ней о том, как они поедут в Италию, как им там будет хорошо вдвоем. О местах, в которых они побывают. Все это ушло теперь. И он сам что-то потерял.

      – Кончилось, и точка, а остальное пустяки, – сказал Билл. – Знаешь, Уимидж, я очень за тебя беспокоился, пока это тянулось. Ты правильно поступил. Ее мамаша на стену лезет от досады. Она всем говорила, что вы помолвлены.

      – Мы не были помолвлены, – сказал Ник.

      – А говорят, что были.

      – Я тут ни при чем, – сказал Ник. – Мы не были помолвлены.

      – Разве вы не собирались пожениться? – спросил Билл.

      – Собирались. Но мы не были помолвлены, – сказал Ник.

      – Тогда какая разница? – скептически спросил Билл.

      – Не знаю. Разница все-таки есть.

      – Я ее не вижу, – сказал Билл.

      – Ладно, – сказал Ник. – Давай напьемся.

      – Ладно, – сказал Билл. – Напьемся по-настоящему.

      – Напьемся, а потом пойдем купаться, – сказал Ник.

      Он допил свой стакан.

      – Мне ее очень жалко, но что я мог поделать? – сказал он. – Ты же знаешь, какая у нее мать.

      – Ужасная! – сказал Билл.

      – Вдруг все кончилось, – сказал Ник. – Только напрасно я с тобой заговорил об этом.

      – Ты не заговаривал, – сказал Билл. – Это я начал. А теперь все. Больше никогда не будем говорить об этом. Ты только не задумывайся. А то опять примешься за старое.

      Такая мысль не приходила Нику в голову. Казалось, все было решено бесповоротно. Над этим стоило подумать. Ему стало легче.

      – Конечно, – сказал он. – Это всегда может случиться.

      Ему снова стало хорошо. Нет ничего непоправимого. Можно пойти в город в субботу вечером. Сегодня четверг.

      – Это не исключено, – сказал он.

      – Держи себя в руках, – сказал Билл.

      – Постараюсь, – сказал он.

      Ему было хорошо. Ничего не кончено. Ничего не потеряно. В субботу он пойдет в город. Он чувствовал ту же легкость на душе, что была в нем до того, как Билл начал этот разговор. Лазейку всегда можно найти.

      – Давай возьмем ружья и пойдем на мыс, поищем твоего родителя, – сказал Ник.

      – Давай.

      Билл снял со стены два дробовика. Потом открыл ящик с патронами.