Честность свободна от страха. Саша Фишер

представляешь, какими скучными делами мне приходилось заниматься последнее время!

      Боденгаузен разулыбался в ответ, тоже с готовностью распахнул объятия, они похлопали друг друга по плечам, как старые добрые друзья. А Шпатц так и стоял, нацелив вилку на колбаску. Приглядевшись он заметил на лацкане рубиновую каплю – этот странный человек был доктором.

      – Герр Грессель, – Боденгаузен указал на большой стол, предлагая устроиться там всем вместе. – Позволь представить, это Карл пакт Готтесанбитерсдорф, лучший специалист по виссенам. Карл, это Шпатц Грессель, кандидат на гражданство Шварцланда.

      – Позвольте посмотреть на вас, Катрин-Блум-Шпатц штамм Фогельзанг! – тощий красно-пурпурный доктор приблизился вплотную, передвинул очки, и заглянул сквозь красные стекла Шпатцу в глаза. – Дааа… Какой индекс ему поставил Хунтер? Четыре?

      – Два, – Боденгаузен расплылся в гордой улыбке, словно ошеломительная оценка была его собственной заслугой.

      – Неслыханно! – Готтесанбитерсдорф всплеснул длинными руками, чудом не отвесив Шпатцу оплеуху. – Невероятно! Восхитительно! Молодой человек, я желаю, чтобы вы присутствовали, когда я буду проводить тестирование на грязную кровь.

      «Ах вот это кто! – наконец сообразил Шпатц. – Тот самый человек, который держит в своих тощих пальцах жизнь любого кандидата».

      – Приятно познакомиться, герр доктор, – Шпатц поклонился. – Почту за честь, мне очень любопытно посмотреть на вашу работу.

      – Вы собрались покушать, как я вижу? – доктор вытянул шею, словно это требовалось, чтобы заглянуть в тарелки. – Я только прибыл и совершенно не голоден. Заходил поздороваться и взглянуть на вас Шпатц штамм Фогельзанг… То есть, простите, еще Грессель. Просто глядя на ваше лицо сложно называть вас этим нелепым именем. До встречи через час, я удаляюсь!

      И клетчатый доктор вскочил со стула и направился к двери. Все той же подскакивающей походкой.

      – Он никогда не предупреждает о своем приезде, – улыбка сползла с лица Боденгаузена, а обычно красные щеки побледнели. – Первый раз слышу, чтобы он потребовал присутствия кандидата.

      – Это… плохо или хорошо? – Шпатц понял, что у него пропал аппетит и опустил ложку в тарелку с похлебкой.

      – Вот и узнаем, – инспектор вздохнул и отодвинул тарелку. – Герр Грессель, я понимаю, что вам сейчас хочется расспросить меня подробнее о том, что вас ждет, но я, с вашего позволения, воздержусь пока от разъяснений. Мы поговорим сегодня за ужином. Возможно…

      Внутри Шпатца все сжалось. «Будете отбракованы», – вспомнил он. Отбракованы. Ликвидированы. Кто такие эти проклятые виссены, чья кровь здесь обеспечивает смертный приговор? Шпатц ухватил ложку покрепче и решительно принялся за свой обед.

      – Приятного аппетита, герр Грессель, – Боденгаузен вздохнул и молча уставился на стену.

      Щпатц кивнул, чтобы не бубнить с набитым ртом, и надкусил