Я знаю, ты вернешься. Лена Фликей

дурь, ну, я и нашёл. Потом не помню как, но очутился в номере у какого-то парня – кажется, он даже не был геем, но мы переспали. Ужас, – он потёр шею.

      – Ты не пробовал завести постоянного партнёра? Мне кажется, такие случайные связи до добра не доведут.

      – Знаю, не дурак. Но мне почти сорок, и я не похож на Джони Деппа, как ты видишь. Так что, спасибо, что хоть так получается потрахаться.

      – Ты себя недооцениваешь, Олег. Ты нормальный, зачем постоянно себя оскорблять?

      – А, брось, – он махнул рукой и стал смотреть на море.

      Ману принёс заказ, и Олег сразу же залпом выпил одну стопку рома, потом запил соком и принялся есть.

      – Угощайся, – он указал на ром. – Моя вина, что ты с парнем поругалась, так что я тебе теперь должен.

      – Нет, спасибо. Я не буду. Ничего ты мне не должен, – я выпила стакан воды и принялась за еду.

      – Так хочется быть хорошим парнем, – он налил ещё стопку и выпил, – слышала о законе кармы?

      – Да, слышала.

      – Так вот, я боюсь, что скоро меня настигнет кара, – он усмехнулся.

      – За что? Ты разве делаешь что-то плохое? – я удивлённо посмотрела на него.

      – Мне кажется, я насквозь плохой: пью, употребляю, веду разгульный образ жизни, а раньше так вообще был карьеристом и настоящей сволочью.

      – Опять ты себя оскорбляешь, зачем?

      – Да потому что так и есть. Меня отец как учил? Ты должен всегда добиваться цели. Неважно как – победителей не судят. Ну, я и добивался. Шёл по головам, людей подставлял. Зато за пару лет стал старшим в отделе. У нас девочка была, мать-одиночка, так я её из-за меня уволили. А мне пофиг. Скажешь, я не сволочь?

      – Не знаю, может, она плохой специалист была. Или, может, её уволили, и она нашла место лучше. Ты же не знаешь. Тут как посмотреть. А почему ты уволился?

      – Проснулся я как-то утром с похмелья, посмотрел в зеркало и понял, что всю жизнь добивался не своих целей. Я, когда институт закончил, хотел стать моряком, а отец сказал: не смей, ты должен стать человеком. Он сам был военный и всю жизнь получал гроши. Вот я и пошёл в коммерческую фирму, хотя люто это всё ненавидел. И начальство, и коллег, и клиентов. Каждый вечер после работы напивался в слюни, только чтобы забыться. А потом и на наркотики подсел. С ними было проще. Я смог ходить в офис под кайфом – если сильно не обдолбаться, так никто и не замечал. Хреново, когда родители не учат тебя главному: ты должен только одно – быть счастливым.

      – Мне мать тоже говорила, что я должна стать человеком. Что я должна пойти учиться на экономиста. Не хотела отпускать к отцу, но я бы всё равно уехала.

      – И как, он оказался нормальный?

      – Более чем. Я его уважаю и хочу хоть чуточку быть на него похожей. Но ты бы, наверное, сказал, что он не лучший отец на свете.

      – Почему? – он удивлённо смотрел на меня.

      – Ну, как ты там вчера сказал: не путать заботу с тотальным контролем. Герман любит контроль во всём. Зато он как раз считает, что мы должны заниматься только тем, к чему у нас есть предрасположенность.

      – Мой тоже любил контроль,