Роман со Свами. Краткий курс ведической жизни. Елена Булычева

женой, от которой тот норовил в шед удрать. То есть, выходило, что четырёх человек по парам разбили. Одним – двухместка, вторым – двухместка.

      Мы с Наташей тоже вдвоём остались, и уже приготовилась руки тянуть за ключом от номера, только вот менеджер, вернее, «севадал» заворчал и ключа не дал.

      Я не поняла такого отношения и, мешая английский с жестами, повторила, что мы все вместе приехали. Вшестером. И вот нас, оставшихся, тоже нужно вдвоем разместить в тот же корпус, куда предыдущих товарищей распределили. У нас русская диаспора. В ответ индус сделал движение головой. Так-с… Я это движение наизусть знала. Как-никак, четвертый раз в Индии. В общем, поднимите кисть руки и сделайте волнообразное движение. А теперь повторите все то же самое, но только головою. Нет, не китайский болванчик! У того всё резковато выходит. А здесь танец внутри головы. Головою волну рисуешь, как бы разговариваешь. Что означает? Спросите, что полегче. Да всё! В зависимости от ситуации: «Здрассьте, мол, вам», «до свидания», «хорошо выглядишь», «я сожалею», «категорически нет». Вот в нашем случае как раз было – «категорически нет».

      Гостеприимно же, однако, нас в раю-то встречают…

      И куда же идти? Ключа ведь этот индус так и не дал, только рукой махнул вверх и что-то написал на бумажке. Ага, номер комнаты написал, может, она открыта, потому что уборка идет?

      Нет, уборка в номере не шла. Там просто и без нас шесть человек было. С нами – восемь. Я вдруг всё вспомнила. Про восьмиместку Баба ведь еще в Москве предупредил. Я его спросила во сне: «А жить у тебя где буду?» И тут на экране восьмёрочка нарисовалась.

      Значит, всё-таки сюда он меня распределил. В «восьмерочку». Хорошо-с.

      – Девочки, вы новенькие? Русские? – голубоглазая девушка развернулась от окна и спокойно нас раглядывала. – Я Таня. Свет в нашей комнате выключается в девять вечера.

      Точка. Приехали.

      Глава 4. Первый даршан

      Первый раз я увидела его совсем обычно. Ну, то есть, конечно, необычно. Пошла в «линии», предварительно наслушавшись былей-небылиц про эти длиннющие очереди, которые здесь называли «линиями», и в которых мужчины и женщины сидели раздельно, ожидая прохода в зал на встречу с божеством. «Line! Line!»9, – вечно кричали индуски-севадалки, поправляя неверно передвигающихся женщин и выстраивая из них более прямые ряды. У севадалок в руках появились какие-то таблички.

      – Do not stand, do not clap during darshan! Do not stand, do not clap during darshan!10 – бесконечно повторяли волонтерши фразу с табличек, распевая её как песню. Она звучала потом еще долго в моих ушах: «Ду нот стенд, ду нот клап дьёрин даршан! Ду нот стенд, ду нот клап дьёрин даршан…».

      Ну, что же это они всё дудят и дудят. Да не трону я вашего Свами, не бойтесь, не буду перед ним ни вставать, ни хлопать, давайте уже как-то начинать, что ли…

      Я высидела всё это долгое ожидание, всю непонятную жеребьёвку, кому – ряд ближе, кому – дальше.

      На входе в зал мандира, который

9

Line! (англ.) – линия.

10

Do not stand, do not clap during darshan (англ.) – не вставай, не хлопай в течение даршана.