Рыцари плащаницы. Анатолий Дроздов

снова, но руку его перехватили. Он обернулся, бешено сверкая глазами, но Козму это не смутило.

      – Не бей мальчишку!

      – Его вина в этом! – сердито сказал Роджер, указывая свободной рукой на дорогу.

      – Скорее, моя! – ответил Козма, не отпуская руку рыцаря. – Я выстрелил.

      – Спасая его?

      – У меня дома дочь – такая же, как эта девчушка. Я знаю лингва-франка, и понял, что они собирались с ней сделать. Я бы выстрелил сам…

      – Мы давали обет защищать христиан в Святой Земле! – всхлипнул Ги. На щеке его багровела огромная ссадина.

      «Прежде всего, ты давал обет послушания», – хотел сказать Роджер, но не успел. Звучный звук рожка раздался впереди. Все, не сговариваясь, обернулись. С вершины холма спускалась ватага всадников.

      – К бою! – Роджер коршуном взлетел на коня.

      – Повеселимся! – сверкая глазами, крикнул подъехавший Иоаким. – А то и размяться не успел.

      Однако новые противники враждебных намерений к ватаге не выказали – копья их так и остались торчать наконечниками кверху. Ехавший впереди всадник пришпорил коня и подскакал к Роджеру.

      – Сеиф!

      – Ты припозднился, господин! – ответил Сеиф, поблескивая белыми зубами.

      – Ты тоже, – сказал Роджер, указывая на дорогу.

      – Вы справились без нас! – хохотнул Сеиф. – Мы видели этих шакалов с вершины того холма, как и вас; я понял, что вам не разминуться. Они не знали, что встретят самого Зародьяра…

      Роджер не ответил, хмуро наблюдая, как подъехавшие воины Сеифа принялись живо обдирать трупы убитых сарацин.

      – Надо их похоронить! – сказал Сеиф. – Правоверные, как и мы.

      – Только быстро! – велел Роджер. – Вели своим нукерам выпрячь лошадей из повозки, оседлать. Свободных коней возьмете на повод – пригодятся. Дальше поедем верхом.

      – Господин!

      Роджер глянул в сторону. Воин Сеифа протягивал ему залитый кровью пергамент.

      – Заткни его в рот этой собаке! – прошипел рыцарь. – Кому нужен дырявый фирман?

      – А это? – воин показал ему саблю предводителя сарацин в богато украшенных ножнах. – Настоящая дамасская сталь!

      – Отдай ему! – указал Роджер на Козму. – Он его убил…

      Сойдя с коня, рыцарь вытащил из седельной сумки секиру и подошел к повозке. Несколько раз ударил наотмашь по боковой доске, ослабляя крепление. Затем подцепил доску лезвием секиры, оторвал. Засунул руку в образовавшую дыру, вытащил тяжелую кожаную суму, перебросил ее через плечо…

      Рядом кто-то всхлипнул. Рыцарь посмотрел: девчушка в драной рубашке, присев на корточки, жалась к колесу повозки. В суматохе все о ней забыли.

      – Ги! – окликнул рыцарь. – Достань платье из повозки, – приказал он подбежавшему оруженосцу, – и дай ей. Оно хорошее – сам знаешь, – усмехнулся Роджер, видя, как мальчик заливается краской. – Затем усади ее на коня и оберегай, раз дал обет…

      3

      Ярукташ, войдя к эмиру, не поклонился, как обычно, а распростерся