Приключения Васи Куролесова. Все истории. Юрий Коваль

спросил Вася, когда они уже вышли на улицу.

      – Человек, который уверен в себе, никогда не оглядывается.

      Вася шагал вслед за Болдыревым, крепко ударяя ботинками в землю, как человек, уверенный в себе. Но на самом деле он совсем не был в себе уверен.

      Глава девятая

      Каша в голове

      Отойдя с полсотни шагов, Болдырев завернул за угол и остановился. Он достал из кармана чёрную записную книжку, похожую на маленький пистолет, и стал что-то быстро писать. Потом выдрал листочек.

      – Пулей в милицию! – сказал он. – Отдашь записку Тараканову.

      – А вы?

      – Я здесь останусь.

      Зажав записку в руке, Вася побежал по дороге. Сначала он бежал медленно, но потом разогнался и в милицию действительно ворвался пулей.

      Тараканов сидел за столом в дежурной комнате. Размеренно и важно, с достоинством и с интересом старшина ел бутерброд.

      – Записка! – крикнул Вася. – От капитана!

      Одной рукой старшина взял у него записку, а другой по-прежнему ел бутерброд. Он стал читать медленно и вдумчиво.

      – Так, – сказал он, дочитав записку и доев бутерброд. – Всё ясно.

      Секретным ключом старшина открыл несгораемый шкаф и достал оттуда пиджак-букле и соломенную шляпу, потом аккуратно снял форменный китель и фуражку. Переодевшись, старшина стал неузнаваем. В пиджаке-букле и в шляпе он был похож на сельскохозяйственного агронома с авторучкой в нагрудном кармане.

      – Сиди здесь! – сказал он Васе и вышел, скрипя хорошо начищенными сапогами.

      «Как это так: сиди здесь? – подумал Вася, усаживаясь на лавку. – Там дела делаются, а я сиди здесь! Встану сейчас да и отправлюсь следом. Чего я буду зря сидеть?» Но всё-таки он сидел, не решаясь нарушить приказ, и только прислушивался к тому, какая каша варится у него в голове. А каша варилась в ней действительно странная. Кто стрелял? Зачем стрелял? Почему Болдырев вдруг ушёл?

      Вася пытался разобраться в этой каше, но ничего не получалось. Тогда он плюнул и стал думать о другом.

      «Мама-то Евлампьевна, наверно, с ума сходит. Думает: где мой Вася? А Вася в милиции сидит. А куда, интересно, пропал Матрос? Наверно, совсем обиделся. Там его в мешок суют, здесь ногами топают».

      Скрипнула дверь. В комнату вошёл Болдырев.

      – Ну, – сказал он, – так кто же всё-таки стрелял?

      – Курочкин.

      – Почему думаешь?

      – Так я его по голосу узнал.

      – Хорошо, – сказал Болдырев, – теперь давай думать, кто был в комнате, когда мы постучали.

      – Курочкин.

      – А где был Рашпиль?

      – В магазине.

      – Почему думаешь?

      – Он сам сказал.

      – Мало ли что он сказал! А почему на столе лежали две вилки? Нет, парень, Курочкин и Рашпиль – одна компания. Они оба были дома, и мы застали их врасплох. С перепугу Курочкин выстрелил. Потом они удрали.

      – А зачем же Рашпиль вернулся?

      – Вот я и думаю: зачем?

      – А может быть, – сказал Вася, – они в доме позабыли что-нибудь?

      – Ну молодец, – сказал Болдырев. – Конечно, они оставили что-то