Операция Моро. Андрей Борисович Гатило

раздался громоподобный голос из-под земли.

      – Среди людей я – Кшатрий! Я – удар молнии, из змей я – Васуки, из нагов я – Ананта, из обитателей вод я – Варуна, из предков я – Арьяма, из судий я – Яма, из богов я – бог Смерти. Я – наказание, пресекающее беззаконие, я – безмолвие тайн, я – мудрость мудрых.

      – И что же нужно тебе, о почтенный? – голос из-под земли утратил свою силу и звучал тише водного источника. – Чем умилостивить тебя и твою волю? Какой частью себя нам пожертвовать и сохранить наш мир?..»

      Моя станция. Закрываю эту брошюру, иду в толпе, соблюдая равнение, и странное мысленное послевкусие не дает покоя. Словно я уже читал эту легенду, причем очень давно. Ну да… Конечно, как я сразу не догадался. «Сказка о попе и работнике его Балде».

      Наниматься в работники за еду и кров, целый год работать, чтобы в качестве награды получить право трижды ударить священника. Выдурить у чертей мешок золота и отказаться от него, чтобы тремя ударами убить священнослужителя. Хорошая сказочка. Как бы ни был дурен и жаден поп, но роль Балды – гнуснейшая по своей одержимости и жестокости. Такой радостный, улыбчивый парень… Наемный убийца, по сути.

      * * *

      Обнаруживаю, что предаюсь этим воспоминаниям, стоя на мокром линолеуме, в луже холодной воды, совершенно голый.

      А ведь надо бы пожрать! На моей кухне стоял холодильник. Старый «Саратов-2». Из него давно ушел фреон, и его компрессор мог гонять по системе просто воздух, не охлаждая ничего.

      Я его и не включал. Хранить там нечего, не держу запасов съестного. А в недрах холодильника, на тонкой бечеве, связанной петлей Линча, я подвесил плюшевую мышь, как символ моей крайней бесхозяйственности.

      Чувство голода было гораздо слабее жгучего желания вновь уйти в чужую реальность. Я ведь, как никак, провожу научный эксперимент! А этот единичный опыт не говорит ничего. Единичный случай Пьеро-путешествия мог быть спонтанным, случайным и недостоверным. Где-то в глубине души я чувствовал, что обретаю страшную зависимость. Пьеро-путешествие могло оказаться куда страшнее героина.

      Но заветный бочонок амонтильядо манил, манил, а рука судьбы уже размешивала сырой бетон пространства и времени серебряным мастерком.

      Вода в ванне почти не остыла, и мое вожделенное корыто приняло меня в свое лоно по-матерински нежно. Я уже хотел приукрасить свое Пьеро-путешествие некой изысканной ноткой, например – сжечь опийную настойку «Лауданум» на куске сахара и выпить его с горьким джином. Но это потом, не сейчас. Я нажимаю кнопку плеера…

      (расшифровка сновидения А. Павловского 9/07)

      – Необходимо подготовить население к войне, – продолжает доцент Горяйнов, наливая себе из графина. – То есть – надо в кратчайшие сроки научить народ держать в руках оружие и убивать. Качество оружия и умение стрелять – не главное для сражения. Нужно сделать акт убийства привычным и морально оправданным.

      Семинаристы вникают, или делают вид, что вникают. Ни один из проектов, сделанных нашей группой, не был принят в разработку, нашу группу собирались