Слишком много клиентов (сборник). Рекс Стаут

что ключи забрали мы.

      – Тихо! – шикнул я на них. – Если я работаю на вас, слушайтесь меня. Чтобы никаких разговоров и никакой возни!

      Мы застыли у лифта. Я скользнул к стене и прижался к ней спиной на расстоянии вытянутой руки от двери. Кабина была наверху, когда нагрянул неизвестный визитер, и ему пришлось нажать кнопку, чтобы вызвать лифт. Стало быть, он уже знает, что наверху кто-то есть, и, возможно, как и я сейчас, держит палец на спусковом крючке. Снова послышался слабый звук, щелчок, дверь открылась, и из лифта вышла женщина. Я видел ее спину, поскольку она повернулась к миссис Перес.

      – Слава богу! – выдохнула незнакомка. – Это вы. Я так и подумала.

      – Мы вас не знаем, – возразила миссис Перес.

      Зато я ее знал, в чем окончательно убедился, шагнув вперед и разглядев ее профиль. То была Мег Дункан, которой на прошлой неделе я любовался из зрительного зала – место в пятом ряду у прохода, – когда она исполняла свою звездную роль в «Черном ходе на небеса».

      Глава четвертая

      Оказавшись перед выбором, бороться ли с мужчиной вашего роста или с женщиной, которая едва достает вам до подбородка, всегда выбирайте мужчину. Если он безоружен, то, самое худшее, положит вас на лопатки, но только Бог знает, на что способна женщина. И потом, может статься, что это вы хорошенько приложите мужчину, а как быть с женщиной? Не станете же вы ее нокаутировать?

      Мег Дункан набросилась на меня совсем как пещерная женщина на своего или чужого мужчину десять тысяч лет назад, норовя пустить в ход если не когти, так зубы. Тут оставалось только отскочить подальше – или подскочить поближе. Последнее предпочтительно.

      И я, увернувшись от когтей, обхватил дамочку и сильно сжал. Ей сразу стало нечем дышать. Рот так и остался открытым, но уже не пытался укусить, а хватал воздух. Я скользнул в сторону и завел ей руки за спину. Конечно, в таком положении рискуешь получить пинок в голень, но и только.

      Ей не хватало воздуху. И должно быть, мой захват причинял ей боль, потому что в правой руке я держал револьвер, рукоятка которого упиралась ей в правое предплечье. Когда я убрал руку, чтобы положить «марли» в карман, она не шевельнулась. И тогда я отпустил ее и отступил на шаг.

      – Мне известно, кто вы, – сказал я. – На прошлой неделе я был на вашем спектакле. Вы играли великолепно. Я не из полиции – частный детектив. Работаю на Ниро Вульфа. Когда отды́шитесь, расскажете мне, что́ вас сюда привело.

      Она медленно повернулась. Ей потребовалось несколько долгих секунд, чтобы обратить ко мне лицо.

      – Вы сделали мне больно, – заявила она.

      – Извиняться не стану. Небольшой синяк на руке – ничто в сравнении с тем, что вы пытались проделать.

      Она потерла руку. Ей приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть мне в лицо, и она все еще судорожно втягивала ртом воздух. Удивительно, как я вообще ее узнал. На сцене она казалась очень привлекательной, а сейчас выглядела обыкновенной тридцатилетней женщиной с довольно правильным лицом, в простеньком сером костюме и шляпке