Русь святая. Владимир of Владимир

Взорвавшись они уничтожили и покалечили десятки врагов, улучшив прострел защитникам перевала. Противник стал отползать унося с собой раненных.

      Вновь начали рваться мины, сокращая интервал между разрывами, увеличивалась интенсивность огня. Мины выпущенные с вражеской, стали ложиться совсем рядом, спереди, сзади и даже сверху траншей. Во взводе были уже убитые и раненные, лежащие на дне траншеи. Те что были целые и живые, под этим ураганным огнём, тоже лёжа прятались на дне окопа. Неожиданно всю мощь миномётного, враг перенёс на первый взвод. В траншее второго взвода, появился капитан Сухоруков, с окровавленным лицом и осколочным ранением в правую ногу:

      – Лейтенант, отлично вы их накрыли! Давайте взрывайте лесок, или нам хана! – Кричал капитан незнакомым голосом, видимо был сильно контуженный.

      – Есть! Там другие провода, это нужно к скале! – Ответил Владимирский тоже криком, из-за грохота разрывов.

      – Они с капитаном заспешили к спрятанным проводам. Владимирский точно также подсоединил взрывную машинку, зарядка, пуск. И ничего.

      – Давайте, взрывайте же лейтенант! – Не понимающе глядя на Владимирского ждал капитан.

      – Провода где-то перебило!

      – Что! Что случилось!? – Кричал контуженный капитан.

      – Где-то перебило провод! – Закричал в самое ухо капитану Владимирский.

      – Пошлите бойца!

      Владимирский тихонько потянул провода и они поддались.

      – Где-то совсем рядом. – Владимир поднял за шиворот рядом хоронящегося бойца, взбодрив, дёрнув за плечи и дал команду: – Соберись боец! Здесь не далеко где-то провода перебило, давай родной найди и соедини их между собой! Выполняй!

      Худой, с тонкой шеей и коротко стриженными волосами паренёк моргал глазами, пригибаясь от свистящих пуль, затем после хлопка по спине, полез через бруствер. Отцы командиры молча наблюдали, как он полз в темноту. Вдруг боец закричал: Нашёл! – Потом закричал ещё громче: Аааааа! – И затих.

      В это время из леска, по ним выстрелили из гранатомёта. Владимирский почувствовал сильный удар в челюсть и грудь, отлетел к задней стенке траншеи и сполз на чьё-то мягкое тело. Лейтенант протёр глаза, разъедающие едким дымом и нащупал осколок торчащий у него из щеки. Пошевелил языком, во рту было кисло. Осколок пробил щеку, выбив коренной зуб, вышел с другой стороны. В верхней части бронежилета, испачканного кровью, остались следы от осколков. Рядом жалостно стонал солдатик. Капитан Сухоруков лежал на дне траншеи и у него изо рта и ушей, были кровяные подтеки. Владимирский на коленях подполз к ротному и приподняв его голову за затылок, позвал: – Товарищ капитан, – но почувствовав осколок, торчащий из затылка капитана, умолк. Он продолжал сидеть на дне окопа держа в руке голову капитана и чувствуя как его рука наполняется кровью, а душа страхом. Он ощутил себя маленьким ребёнком, оставленным отцом в глухом лесу.

      Лейтенант снял бронежилет с убитого бойца и выставив его перед собой, перелез через бруствер, и пополз