Прости за любовь. Федерико Моччиа

      Глава десятая

      – Ой, как тут красиво… – говорит одна из русских девушек.

      Алессандро улыбается: Елена никогда ему такого не говорила. Не успел он ответить, как в гостиную влетел Андреа и принялся по ней кружиться.

      – Да, действительно очень красиво, серьезно… А, подожди-ка, я уже видел эти фотографии… Да, это Елена приносила их в офис, чтобы сделать рамки… хорошие! Это ведь фотографии твоих работ?

      – Да. – Алессандро впускает Пьетро и трех русских девушек. – Итак. Это гостиная, здесь – ванная для гостей, там – кухня. – Он ходит по квартире, за ним – все остальные. – Комната для гостей и еще одна ванная, о’кей? Если вдруг это вам понадобится…. – Пьетро и Андреа с улыбкой переглядываются. – Да, – повторяет Алессандро. – Если вдруг. Самое главное – чтобы тихо было. Потому что уже почти два часа ночи. А я пошел спать. Туда. – Он показывает на дверь в глубине коридора.

      – Не хочешь вишенку?

      – Нет, я иду спать.

      – А русский салат оливье?

      – Нет. Спокойной ночи. Не шумите тут и, когда будете уходить, дверь тихо закройте. А то соседи жалуются, что я громко хлопаю дверью.

      Пьетро разводит руками.

      – Абсурд какой-то. Я подам жалобу.

      Алессандро закрывает за собой дверь, быстро раздевается, чистит зубы и ложится. Включает телевизор и щелкает каналы в поисках чего-нибудь достойного внимания. Встает. Открывает шкаф, где всегда лежали вещи Елены. Пусто. Только маленькие мешочки с душистыми травами, которые она сама сшила. Он захлопывает шкаф, снова ложится, выключает телевизор, свет и закрывает глаза. На него накатываются воспоминания. Вот они в кино. Он берет билеты и вдруг вспоминает, что забыл кошелек в машине. Тогда Елена достала и протянула кассирше, очаровательной блондинке, деньги со словами: «Знаете, он, вообще-то, за равенство полов, но пока еще к этому не привык и, прежде чем дать мне расплатиться, всегда устраивает такие вот сценки». И он почувствовал тогда, что идет на дно. Или вот еще воспоминание. У него перехватило дыхание, когда она вошла в спальню и на ней было прозрачное белье… И тогда. На этом самом диване… бум-бум-бум… Со страстью… бум-бум-бум… С яростью… С бешеным желанием… бум-бум-бум! Но что это за звук? Бум-бум-бум. Алессандро просыпается.

      – Кто там? В чем дело?

      – Это Иления.

      – Какая еще Иления?

      – Иления Бурикова.

      Да кто ты такая, хочется крикнуть Алессандро, знать тебя не знаю.

      – Я Иления. – И тут он вспоминает о русских гостьях. И открывает дверь. – Слушай, там одному плохо стало…

      – Кому?

      – Ну этому, не помню, как его зовут. Моя подруга, Ирина, начала звать на помощь.

      – На помощь? Да кто там зовет на помощь?

      Алессандро, набросив майку, выбегает в коридор. Не успев вбежать в гостиную, он замечает на террасе Ирину: она свесилась вниз и кричит что есть силы:

      – На помощь! На помощь! Здесь мужчине плохо! Он умирает!

      В окнах напротив зажигается свет. Высовывается сосед с женой:

      – Да