Очень плохая история. Элена Форбс

не рассказать мне, что же все-таки произошло?

      Она покачала головой:

      – Мне не о чем рассказывать.

      – Да? По информации из моих источников, ты не должна была ходить к тому дому.

      – Без комментариев.

      – А это правда, что вы с Джейсоном Скоттом были не просто друзьями? Не хочешь прокомментировать?

      Ева решительно сложила руки на груди и снова качнула головой:

      – Я уже сказала. Ты зря тратишь время.

      Она старалась говорить насколько возможно громко. Кершоу уже подходил, и она надеялась, что он слышал ее слова.

      – Проваливай, Уолш! – рявкнул шеф. – Ты на частной территории. Инспектору уголовной полиции Уэст нечего тебе сказать.

      Кершоу был крупный мужчина с глубоким хриплым голосом, в котором чувствовался акцент уроженца Южного Лондона. Он возвышался над ними обоими, как башня.

      Уолш с невозмутимым видом пожал плечами и поднял руки, сдаваясь:

      – Без проблем. – Затем перевел взгляд на Еву. – Я позвоню тебе, – бросил он, прижав воображаемый телефон к уху.

      Репортер натянул на лицо капюшон и, насвистывая, неторопливо направился к главному входу на кладбище.

      – Правильно, Ева, – сказал Кершоу. – Пойдем лучше со мной. Здесь есть другой выход. Найдем симпатичное местечко, где можно посидеть. Нам обоим будет полезно что-нибудь выпить.

      Глава 3

      Не обменявшись ни единым словом, они направились в деревню. Кершоу раскрыл свой громадный черный зонт, а его водитель медленно ехал за ними. Ева видела шефа впервые с тех пор, как ее отстранили от работы, и молчание ей показалось неловким. У них были нормальные рабочие отношения и пока что они сохранялись. Но перспектива тихой выпивки вдвоем не сулила ничего хорошего.

      Первым на их пути оказался бар «Крикетерс Армс». Ева проследовала за Кершоу в глубь почти пустого зала.

      – Что будешь пить? – спросил он, поставив мокрый зонт на стойку у двери.

      – Кофе, если у них есть, пожалуйста. И немного молока.

      – Ничего покрепче?

      – Нет, спасибо.

      – А, ну да, я забыл, ты же не пьешь.

      Ее удивило, что он помнил об этом, хотя, с другой стороны, в тягостной атмосфере всеобщих возлияний в их отделе непьющий сотрудник выделялся среди общей массы как белая ворона.

      Кершоу прошел к барной стойке, а Ева устроилась за столиком рядом с горящим камином. В овальном зеркале в медной раме она увидела свое отражение и поморщилась: волосы из-за дождя закрутились в дурацкие тугие завитки, щеки одутловатые, потухший взгляд, под глазами темные круги.

      Ева вытащила из сумочки круглую резинку и собрала волосы в хвост, потом провела помадой по пересохшим губам и повернулась спиной к огню, стараясь впитать как можно больше слабого тепла. Увидев, что Кершоу возвращается с напитками, выпрямилась на стуле.

      – Вот, может, согреешься, – угрюмо произнес он и со стуком поставил перед ней чашку кофе с молоком. – Ты, кажется, совсем промокла.

      Себе шеф принес полный стакан виски с содовой.

      Он тяжело опустился