Очень плохая история. Элена Форбс

ведь знаете, что вам устроили ловушку, не так ли?

      Ева замерла, не сводя глаз с экрана. Чего добивается этот человек?

      Мысль о подставе и раньше приходила ей в голову, но она ее отбросила. Наводка была верная, из надежного источника – Джейсон неоднократно уверял ее в этом. Он всегда думал о том, как бы доставить ей удовольствие, вот и в этот раз просто хотел ее порадовать, предложив поехать к тому дому. И она поверила ему на слово: настолько стремилась заполучить Лайема Беттса, что не стала углубляться в выяснение источников информации. Теперь очевидно, что Беттса использовали как приманку. Он никогда не появлялся в том месте, как и где-либо поблизости. Получается, кто-то намеренно вбросил информацию, зная, как она среагирует? Если так, то зачем? Хотели сорвать наблюдение, ведь там паслись парни из Девятого отдела, или же навредить ей самой? А точнее, ее попыткам выяснить хоть что-то конкретное. Теперь она отстранена от работы, в ее отношении проводится внутреннее расследование, будет рассматриваться вопрос о дисциплинарной ответственности, так что доступа к следствию у нее теперь нет. Теперь никто с ней не разговаривает. Она постаралась убедить себя в том, что им с Джейсоном просто не повезло – все дело в неудачном стечении обстоятельств, – но интуиция подсказывала, что все не так просто.

      Ева сунула телефон в карман и вдруг услышала, как кто-то зовет ее по имени. Обернувшись, она увидела идущего через поле мужчину. Он осторожно ступал по мокрой глине, опасаясь поскользнуться и упасть в грязь. На лоб надвинут капюшон мешковатой коричневой куртки, из-за чего лица не было видно. Мужчина помахал ей рукой.

      – Привет, Ева, – крикнул он, неуклюже перелезая через низкую каменную стенку кладбища, и она узнала Ника Уолша, репортера одного из таблоидов.

      Дерьмо… Скрыться уже не удастся.

      Тяжело дыша, Ник подошел к ней. Пухлое веснушчатое лицо порозовело.

      – Господи… никуда не гожусь, – выдохнул он.

      Капли с капюшона стекали ему на щеки. На кроссовках налипли комья глины, джинсы промокли до коленей, но его это сейчас, похоже, мало заботило.

      – На пару слов, Ева.

      – Отвали, Ник. Сейчас не время и не место.

      – А когда? – Он уперся руками в бедра, слегка наклонился вперед и испытующе посмотрел на нее. – Давай встретимся где-нибудь… в любое время, когда тебе удобно.

      – Я уже сказала тебе: оставь меня в покое!

      Она бы предпочла ответить более резко, но, как пойдет служебное расследование, еще неизвестно, и Ник или кто-то другой из их братии может пригодиться, чтобы изложить свою версию этой дурной истории.

      Уолш выпрямился. Широкая грудь его все еще вздымалась.

      – Ты винишь себя за…

      Он не отличался высоким ростом, но его голос звучал всегда мощно, а уж в тишине этого скорбного места – оглушительно.

      – Слушай, заткнись, а?

      – Извиняюсь. – Он улыбнулся. – Смерть Джейсона Скотта… как говорят, произошла по твоей вине. Мол, ты не должна была… идти туда