Очень плохая история. Элена Форбс

стояла на окраине деревни недалеко от Лондона, процветающей и безмятежной, как будто сошедшей с картинки. У дверей каждого дома цвели розы, газоны идеально подстрижены, на тротуарах ни пылинки. Для здешних обитателей было важно, в какой цвет выкрашена дверь, не паркуете ли вы машину возле чужого дома и не выставляете ли мусорное ведро в неположенном месте или в неположенный день. От такой жизни с ума можно сойти. Ева любила свободу и анонимность жизни в Лондоне, где можно завести семью, развестись, умереть – пройдет не один месяц, прежде чем ваши соседи об этом узнают. Она особо не интересовалась, где живет Джейсон со своей женой Ташей и маленькой дочкой Изабель, но ей и в голову не приходило, что он мог поселиться в таком месте – уж слишком вразрез это шло с его легким, уживчивым характером. Возможно, так решила Таша – Джейсон говорил, что почти всегда выбор был за женой. Ева помнила, как он жаловался, что дорога до работы занимает много времени и он сильно устает. При мысли о том, как мало, в сущности, она знала о нем, ее охватила печаль. Но она и не хотела ничего знать.

      Собравшиеся притихли под зонтиками. Ева различила нескольких коллег по работе и еще глубже забилась под дерево, откуда было видно, как гроб с телом Джейсона подняли с засыпанного цветами катафалка и понесли по крутым каменным ступенькам в сторону кладбища. Она с ужасом ожидала этого момента, не зная, какие чувства будет испытывать. Но в конце концов она вообще ничего не почувствовала, кроме печали и усталого примирения со случившимся. Процессию возглавляла Таша. Опустив скрытое за вуалью лицо, она тяжело опиралась на руку близкого друга – сержанта уголовного розыска Пола Дента, он когда-то был шафером на их свадьбе. Сразу за ними следовала женщина средних лет – видимо, мать Таши. Она крепко держала за руку маленькую белокурую девочку.

      Изабель и была причиной женитьбы Джейсона. «Единственной причиной», – неоднократно подчеркивал он. Как будто это имело какое-то значение.

      В прошлом году он привел девочку на работу, пока Таша бегала по магазинам, и с гордостью показывал всем сотрудникам. Когда Таша пришла, чтобы забрать дочь, напряжение между ней и Джейсоном ощущалось почти физически. Он тогда с кем-то встречался. Роман с Евой у него был отнюдь не первым, что, с точки зрения Евы, многое упрощало. У нее не было ни малейшего желания разрушать чей-то брак, и вопрос, почему Джейсон не собирался хранить супружескую верность, если и возникал, то чисто из любопытства. Вскоре после того, как между ними завязался роман, она спросила его об этом, и Джейсон ошибочно принял ее интерес за нечто большее.

      – Не думай ты об этом. – Он обхватил ее лицо ладонями и приподнял, чтобы встретиться с ней глазами, прежде чем поцеловать. – Все уже в прошлом. У меня никого нет, и вообще все неважно, кроме тебя.

      Она не нуждалась в этих уверениях – он так и не смог этого понять.

      Ева сделала глубокий вдох, затем выдох. Его глаза… Ей не хватало его, не хватало прикосновений, запаха, его физического присутствия. А теперь из-за нее Джейсона больше нет среди живых.

      Снова вспомнился тот вечер на Парк Гроув. Ни он, ни