Русский город Севастополь. Книга вторая. Сергей Анатольевич Шаповалов

орудиями гарнизон отбивался десять часов без передыху. Верхний ярус начал рушиться. Гранитная облицовка отваливалась вся, и тяжёлые ядра противника легко громили кирпичную кладку. Когда на несколько минут башня замолкла, противник подумал, что остатки гарнизона погибли или покинули крепость. Пароходофрегат «Леопард» дерзко приблизился. Но защитники всего лишь остужали оставшиеся целыми два орудия. Тут же пароход был наказан, получив несколько пробоин. От одного из колёс полетели щепки. Пароход завертелся на месте. К нему кинулись на помощь два других парохода и отбуксировали на безопасное расстояние. Вновь на защитников обрушились тонны чугуна. Вскоре все орудия были сбиты и башня «U» пала.

      Ночью стены главного форта начали дрожать от вражеских ядер. Корабли били со стороны моря. Им отвечали казематные пушки. Но снаряды из крепости редко долетали до кораблей. А если и долетали, то отскакивали от прочной дубовой обшивки, не причиняя вреда. Во дворе форта рвались бомбы, посылаемые осадными батареями. Вскоре запылали хозяйственные постройки.

      Генерал Кречен возглавил рабочую роту. Солдаты под его руководством укрепляли крышу порохового погреба мешками с землёй. К генералу подбежал молодой поручик и попросил срочно подняться на второй ярус казармы. Ротмистр Шеншин поднял бунт. Хромая, генерал поспешил вслед за поручиком. Попросил по дороге объяснить: в чем дело.

      Оказалось, генерал Бодиско, дабы избежать ненужных потерь, решил капитулировать. Приказал вывесить белый флаг. Узнав о том, ротмистр Шеншин с солдатами отобрали флаг и изорвали его в клочья. Шеншин пригрозил арестовать генерала Бодиско и посадить его в подвал. Хорошо, что за коменданта вступились офицеры.

      Когда Кречен появился на месте раздора, увидел офицеров во главе с комендантом Бодиско, а против них Шеншина с обнажённой шпагой. За ним стояли солдаты с ружьями наперевес. Шёл жаркий спор между комендантом и ротмистром. А в это время ядра проламывали крышу и разносили кирпичную кладку. В казематах стоял удушливый дым вперемежку с пылью.

      – Господа, прекратить! – громко потребовал Кречен.

      – Посмотрите, что ротмистр себе позволяет! – негодовал Бодиско.

      – Я позволяю себе защищать Отечество и не трусить перед врагом! – грозно отвечал Шеншин.

      – Николай Васильевич, голубчик, – обратился к ротмистру Кречен. – Ну, что вы, ей богу!

      – Я желаю стоять до конца! Я желаю встретить в штыки врага! – решительно говорил Шеншин.

      – Вы не встретите врага, – возражал ему Бодиско. – Нас всех перекалечат бомбами.

      – Яков Андреевич прав, – пытался урезонить его Кречен. – Перестреляют.

      – Тогда я требую взорвать пороховой склад! – не унимался Шеншин.

      – Там взрывать нечего, – развёл руками Кречен. – Пудов двадцать осталось. Вот вам крест.

      – Хочу убедиться! – не поверил ротмистр.

      Все вместе спустились во двор. Хозяйственные постройки пылали ярким пламенем. Тушить их было бесполезно. Кругом валялись вражеские ядра и осколки бомб. Шеншин заглянул в пороховой погреб. Вылез оттуда