Инквизитор. Башмаки на флагах. Том четвертый. Элеонора Августа фон Эшбахт. Борис Конофальский

не могу. Герцог не велел перед вами открывать ворота.

      – А перед епископом новым велел герцог тебе запирать ворота? – крикнул отец Семион.

      Теперь сержант стражи молчал, смотрел вниз, но ничего ни сказать, ни сделать не решался. Боязно было человеку, с одной стороны, герцог, бургомистр и капитан городской стражи запретили ворота отпирать, а с другой стороны, там великий воин под своим знаменем со своими опасными людьми, да ещё епископ, попробуй не отопри. Тут бы всякий призадумался.

      – Что же ты молчишь, добрый человек? – кричит ему брат Семион. – Неужто ты Его Преосвященство, епископа города и графства Мален, ко престолу его не пустишь?

      – Не знаю я, что делать! – кричит в ответ стражник. – Не велено господина фон Эшбахта пускать…

      – Так ты его и не пускай, ты только епископа пусти…

      – Так тогда и Эшбахт проскочит. Я лучше сейчас за ротмистром пошлю. Пусть он разбирается.

      – А ну стой! – первый раз рявкнул сам епископ. Рявкнул звонко и грозно, такой голос как раз хорош будет проповеди читать, в самых дальних уголках церкви его все расслышат. – Стой, нечестивец! Велю тебе сначала ворота мне открыть, а уже потом бегать за своими начальниками. А не откроешь, так отлучу тебя и жену твою на год от церкви за неуважение к сану святому, отлучу под тяжкую епитимью. Уж жена твоя тебе благодарна за то не будет. Отворяй мне двери, безбожник, немедля, а уже потом бегай за своими начальниками.

      Смотрит сержант на епископа, и кисло ему на душе, епископ одет просто, как самый бедный монах. Сразу видно: истый в вере человек. С таким не шути, он сам к себе строг и других не помилует.

      И решается наконец сержант стражи, будь что будет, но такого попа лучше не злить:

      – Простите, монсеньор, сейчас отопру.

      Когда мимо сержанта проехал господин фон Эшбахт, сержант тяжко вздохнул, думая о будущих своих неприятностях. А сержанту, склоняясь с коня, один молодой господин и сказал:

      – Не бойся, сержант, генерал за тебя похлопочет.

      Глава 4

      Как только въехали в город, кавалер говорит Сычу:

      – Езжай найди дом этой вдовы… Как её там…

      – Габен, – напомнил Сыч.

      – Да. Узнай, там ли фон Эдель, если там, то подумай, как нам в дом попасть, не ломая дверей.

      – Всё сделаю, экселенц. Ёж, эй, Ёж, пошли, лопоухий, дело есть.

      Как только они уехали, так и Курт Фейлинг попросился домой, хотя бы до утра. Волков его отпустил и поехал к родственнику купцу Кёршнеру. Ну а куда ещё?

      И как только генерал въехал в его двор, сам Дитмар Кёршнер и его жена Клара вышли во двор его встречать. Двор купца был большой, дом большой, конюшни большие. Куда ещё мог податься кавалер со всеми своими людьми?

      – Друг мой, дорогой родственник, уж не взыщите, что в столь поздний час я беспокою вас так нежданно, – говорил кавалер, обнимая толстые плечи купца, а потом и кланяясь низко хозяйке. – И вас, сударыня, прошу простить, но новому епископу ещё нет постоя, первый день он приехал в город, – он повернулся к отцу Бартоломею. – Монсеньор, дозвольте вам представить моих родственников.

      Госпожа