Между прочим. Валерий Столыпин

но передумала, – не знаю почему, рядом с вами мне стало легче. Давно хотела разорвать наши токсичные отношения. Он, знаете ли, по натуре нарцисс и умелый манипулятор. Устала опекать,  подчиняться и при этом чувствовать себя виноватой.

      С того дня жизнь милой девочки стала моей судьбой. Я любил её всю, от кончиков пальцев на ногах до макушки. Даже её лопоухость приводила меня в восторг, не говоря об особенном, только ей присущем запахе поразительно пластичного тела, со всеми достоинствами и недостатками.

      С ней было интересно и сложно одновременно.

      Я справлялся.

      Неужели это была совсем другая Зойка? Когда я её потерял, чего вовремя не заметил?

      Я не хотел ничего неприличного знать про жену, сопротивлялся, как мог желанию окружающих просветить по поводу и без, но шила в мешке не утаишь. Вот он – момент истины.

      Я долго смотрел в зеркало, гладил себя по голове, озвучивая как шутку, что, судя по всему, имею катастрофический, со всеми вытекающими из этого факта последствиями недостаток в организме кальция:  рога не растут, несмотря ни на что.

      А должны?

      В том и дело. Факты – штука упрямая. Зойка изменилась до неузнаваемости, вела себя непредсказуемо, странно.

      Наверно про меня она думала то же самое. И избегала.

      Я уже тосковал по любви, возвращаясь мыслями в изумительное прошлое, где была  совсем другая, влюблённая в меня без памяти Зойка. Измышления и фантазии вопреки желанию рисовали фривольные картинки, где я был не участником – зрителем.

      Не представляете как это больно.

      Расстаться с женой я бы не смог, это немыслимо!

      Коли создатель решил послать на мою долю столь тяжкое испытание, постараюсь с ним справиться.

      Или лучше сразу поговорить, выяснить?

      Нет, нет и нет, сожжение мостов – не метод. Лучше жить вместе, оставаться друзьями, делать вид, что ничего не происходит.

      Нужно больше времени проводить с женой. Может, одумается. Увидит, поймёт, как мне плохо и всё наладится. Для начала необходимо встретить её с работы, прямо у проходной, чтобы не оставить шустрому разлучнику ни одного шанса.

      – Как хорошо, что ты пришёл. Нам надо поговорить. Думала вечером, но раз ты здесь, значит… извини, я волнуюсь.

      Я был готов ко всему, но эмоциональное вступление окончательно вывело из равновесия. Терпеть больше не было сил.

      Плачущий мужчина – это нечто неприличное, жалкое, неприглядное. Я себя ненавидел, но ничего не мог поделать.

      – Неужели ты всё знаешь, Виталька? Ну, говори скорее, как ты к этому относишься!

      – Я тебя люблю, Зоя! Имеешь право на любую личную жизнь. Не имею права препятствовать, убеждать.

      – В чём?

      – Покорно приму любое твоё решение. Только не уходи, не бросай меня.

      – Ты о чём, зачем пугаешь меня?

      – Если любишь, значит, он достоин. Не переживай, я справлюсь.

      – Ничего не понимаю! Ни-че-го! Я хотела признаться, только ждала подтверждения. Главное – не упади. У нас