Седая оловянная печаль. Зловещие латунные тени. Ночи кровавого железа. Глен Кук

постели, и к тому же у него совсем никаких мотивов.

      О генерале я даже не подумал.

      – Кид староват для такого темпа и недостаточно силен.

      – Возможно, хотя нападать исподтишка и врасплох – обычное дело для убийцы, а на это способен и пожилой человек.

      – Пожалуй. Дальше Уэйн – хочет жениться на деньгах. И кто же остается?

      – Чейн.

      Жирный, отталкивающий субъект. Я с первого взгляда почувствовал к нему неприязнь.

      – И дочка. И возможно, кто-то со стороны. Не говоря уж о тех, кто просто покинул дом, а не пал от руки убийцы.

      – Подожди-ка, о чем ты?

      – Предположим, Снэйк Брэдон вызвал трех. Где еще один? Кто он такой? Что было написано об этих людях в завещании?

      Я не помнил. Одного вычеркнули. Это я слышал. Но если кому-то полагалась часть наследства, даже если он сейчас отсутствовал и все думали, что он ушел насовсем или умер, – у него были веские причины и удобная позиция, чтобы совершить эти злодеяния, а потом вернуться как ни в чем не бывало.

      – Кто бы ни убил Хокеса, он направлялся к дому.

      – Ты потерял след.

      Верно.

      – Если это сделал кто-то не живущий в доме, значит он не знает, что генерал сжег завещание.

      – И продолжает свое черное дело.

      Опять же верно.

      – Кто-то пытался зарубить меня.

      – Но это могло быть связано с другими преступлениями.

      – Морли, отстань, у меня и так уже крыша едет от этой чертовщины.

      Он взглянул на меня и криво усмехнулся:

      – Точно, рожа у тебя преглупая.

      – Я толкусь на месте и тороплю события. Когда нехорошие мальчики нервничают – они делают ошибки и сами себя выдают.

      Морли хихикнул:

      – Сообразительный ты парень, Гаррет. Что, если преступником был Тайлер?

      – Запросто.

      – Кстати, кухарка. Она торчит здесь четыреста лет, и ей вполне могло прийти на ум, что генеральское семейство обязано выделить ей кусок пожирней, чем старик собирался ей дать.

      Что ж, может быть. Тролли – это другая раса, и голова у них устроена по-другому. Если кто-нибудь мешает троллю, он просто сметает неосторожного со своего пути.

      – Кухарку видели в доме, когда был убит Хокес. Кроме того, даже если лошадь не свалилась под ее весом, следы были бы в метр глубиной.

      – Но может, она травит старика?

      Я пожал плечами:

      – Средства и возможность у нее есть, но я не улавливаю смысла. Она вырастила генерала, я сказал бы, что она по-своему привязана к нему.

      – Ты прав, – фыркнул Морли. – Этак мы ни к чему не придем. Ложись-ка баиньки, а я пойду поброжу.

      – В спальню не заходи, – предупредил я. – Там ловушка: топор для незваных гостей.

      Я решил улечься на перине. Пол гардеробной чересчур жесткий. Может, потом переберусь.

      Морли кивнул. На лице его мелькнула улыбка.

      – Пусть лучше к тебе наведается хорошенькая девчушка. Так куда интереснее.

      Что верно, то верно.

      22