Страна вина. Мо Янь

использовано специальным образом обработанное мясо молочной свиноматки. Голова, которую ты снес своей пулей, – сахарная дыня. Волосы на ней – обычная зелень. Дать подробное и точное описание всех компонентов этого фирменного блюда и рассказать о всех тонкостях и сложности его приготовления я просто не в силах. Это патент Цзюго, у меня о нем лишь общее представление, иначе сам бы в повара подался. Но могу авторитетно заявить: блюдо это вполне законное, гуманное, и приступать к нему следовало бы с палочками, а не с пулей.

      С этими словами Цзинь Ганцзуань ухватил палочками руку мальчика и стал уминать ее, откусывая большие куски. Партсекретарь или директор взял серебряной вилкой другую руку и положил на тарелку Дин Гоуэра.

      – Откушайте, уважаемый товарищ Дин, не стесняйтесь! – почтительно произнес он.

      Растерянный следователь внимательно оглядел руку. И правда похожа на корень лотоса, но еще больше – на настоящую руку. Исходящий от нее соблазнительный сладковатый аромат действительно напоминает запах лотоса, но много и незнакомых оттенков. Не без угрызений совести он сунул пистолет в папку. «Да, на тебя возложена особая миссия, но нельзя же палить в кого попало. Осмотрительнее надо быть». Маленьким острым ножиком Цзинь Ганцзуань – раз-раз-раз – порезал другую руку на десять кусков, выбрал один и поднес к лицу Дин Гоуэра:

      – Лотос с пятью глазками. На руках глазки разве бывают?

      «Действительно лотос», – подумал Дин Гоуэр, в то время как Цзинь Ганцзуань с хрустом наворачивал руку. И опустил взгляд на лежащий перед ним кусок: есть или не есть? Партсекретарь с директором уже управились с ногой мальчика. Цзинь Ганцзуань передал ему нож и ободряюще улыбнулся. Взяв нож, следователь интереса ради приставил лезвие к руке мальчика. Словно притянутый магнитом, нож с хрустом рассек корень лотоса пополам.

      Дин Гоуэр подцепил кусочек руки, зажмурился и отправил в рот. «Ммм, силы небесные»! – хором воскликнули вкусовые рецепторы. Жевательные мускулы конвульсивно сокращались без остановки, а из горла даже высунулась маленькая рука, чтобы пропихнуть всё вниз.

      – Вот и славно, – шутливо бросил Цзинь Ганцзуань. – Теперь, товарищ Дин Гоуэр, мы с тобой одним миром мазаны: ты съел руку мальчика!

      Дин Гоуэр замер, вновь охваченный сомнениями.

      – Но ты же сказал, что это не мальчик.

      – Эх, товарищ ты мой, – делано сокрушался Цзинь Ганцзуань, – к каждому слову придираешься. Да шучу я, шучу! Сам подумай, ведь наш Цзюго – город цивилизованный, не дикари какие-нибудь, ну кто допустит, чтобы детей ели? А что у вас в прокуратуре дошли до того, чтобы поверить в подобную сказку из «Тысячи и одной ночи» и на полном серьезе послать человека проводить расследование, – так это просто уровень писателя с больным воображением!

      Оба руководителя шахты тянулись к нему с рюмками:

      – Старина Дин, за такую бесцеремонную пальбу штраф – три чарки!

      Дин Гоуэр и сам понимал, что дал маху, и против штрафа не возражал.

      – У тебя, уважаемый