Смещение. Павел (Песах) Амнуэль

задал Алан очевидный вопрос, садиться не стал, прислонился к шкафу, где на двух верхних полках стояли вразброску и лежали враскидку десятка три книг по физике, несколько последних номеров Physical Review, а на нижних полках валялись, с точки зрения внешнего наблюдателя, а на самом деле лежали в строгом продуманном порядке бумаги с записями, вычислениями, заметками, черновиками статей и письма от Катрин шести- и семилетней давности, когда они еще не сошлись и писали друг другу, будто в девятнадцатом веке. Это было романтично (или казалось). Катрин так и не узнала, что Алан ее письма сохраняет, причем практически на виду.

      – Очевидно! – воскликнул Карл, покрутившись на стуле и ткнув в собеседника тонким пальцем. – Ты не обратил внимания? В последнее время бум с многомировой интерпретацией поутих. Помнишь, сколько статей писали и какие были битвы вокруг этой теории лет десять – пятнадцать назад?

      – Нет, – флегматично заметил Алан. – Я тогда еще не успел заинтересоваться квантовой физикой.

      – Вот именно! А когда стал интересоваться, многомировые модели вышли из моды. О самом Эверетте и вовсе забыли.

      – Два года назад… – начал Алан, но Карл не позволил ему закончить фразу.

      – Именно! К столетию со дня рождения Эверетта провели пару конференций, подвели, так сказать, итоги развития эвереттики. Отработано. Вот и решили поднять интерес.

      – Кто и зачем?

      – Сами журналисты, скорее всего. Возможно, бумаги настоящие, но вряд ли стоят такого шума.

      – Что ты называешь шумом? Несколько сообщений на научно-популярных сайтах и в новостях? Никто – я имею в виду газеты большого потока и основные теленовости – это не опубликовал и не процитировал.

      – Я и говорю: дутый интерес локального значения!

      – Хорошо, – примирительно сказал Алан. Спорить не по существу он не любил. – Но ты видел документ. Что скажешь? Независимо от того, кто и почему захотел привлечь внимание к остывшему, как ты считаешь, трупу.

      – Труп – это слишком, – хмыкнул Карл. – Забытая теория трупом не становится. Просто занимает, наконец, свое место в физической картине и интересует только историков науки… Что скажу? Насколько могу судить, Эверетт попытался решить задачу из квантовой теории поля. SU-2 симметрия, подход Вигнера… Какая именно задача – сказать не берусь, но наверняка из давно решенных.

      Алан отлепился от шкафа, сел перед компьютером и вышел на страницу с записью утреннего сообщения.

      Карл придвинул стул ближе, ткнул пальцем.

      – Фурье-разложение, матрица плотности плюс граф ветвления[2] – тип задачи определяется, смысл – нет.

      – Тебе не кажется, что ты уже видел именно эти формулы? – медленно сказал Алан, ощутив то же состояние, что утром – будто плывешь, покачиваясь, в лодочке без весел, к знакомому берегу, название которого не можешь вспомнить, хотя и знаешь, что много раз бывал в этой бухточке, и холм на берегу, и дерево с раскидистой кроной…

      – Нет, – отрезал Карл. – Впрочем, если посмотреть все страницы. Одиннадцать? Но это – потратить кучу времени. Если это

2

Квантовое ветвление. Согласно идеям Эверетта, любой квантовый процесс имеет множество возможных и физически равноправных исходов. Это приводит к тому, что при каждом квантовом процессе мироздание «ветвится», порождает множество действительностей (ветвей многомирия), в каждой из которых осуществляется один из возможных вариантов квантового процесса.