Русланиада. Владислава Николаева

повитуха. У тех, что двоих носят, живот больше должен быть. А Нирга в конце концов ни один же единственный раз видела Стильму перед родами, уж заметила бы и сказала сразу, сколько детей ждать. Ну а рассчитывали на одного ребёнка даже в самый день родов… да и вообще – чего рассуждать и гадать? Пойдём с Ниргой поговорим.

      Базааф тяжело вздохнул.

      – Ну извинишься, всё равно когда-нибудь пришлось бы извиниться.

      – Вовсе нет.

      Базааф остановился.

      – Подожди, надо подумать, что сказать.

      Нирга с достоинством приняла извинения. Свои выводы сделала, но всё же простила. Внимательно изучила лицо Юрика, покрутив, держа за подбородок, убедилась, что он здоров, и смягчилась окончательно. Налив гостям тёплого травяного настоя – для здоровья, нарезав пирог с мочёной ягодой, Нирга разговорилась с Базаафом о житье-бытье. Слово за слово, мужчина задал действительно важный вопрос. Начать пришлось издалека:

      – Мы сегодня встретили Стильму… надо же… и часто у вас бывают двойни?

      – Нет, – без раздумий ответила Нирга.

      – И что так до самых родов и не догадались, что будет двойня?

      – Нет, всё было как обычно. Я так ничего и не заметила… но да всякое бывает.

      – Вы, наверное, очень удивились, когда принимали второго ребёнка?

      – Нет…

      Базааф удивлённо вскинул брови.

      – Совсем нет, – повторила Нирга. – У меня выдалась тяжёлая ночь. Только я приняла девочку, прибежали из портика. Ничего вразумительного, только кричали: крушение, крушение… Я бросила Стильму совсем одну с малышкой и побежала домой. Пока я разбиралась с Юриком, пока бегала в порт посмотреть на капитана – он, бедняга, уже был мёртв, прошло очень много времени. Как опомнилась, понеслась проведать Стильму, рядом с ней на кровати лежала девочка. Я подумала, что в спешке забыла положить её в люльку, взяла её на руки, склонилась над люлькой, но там уже был ребёнок. Стильма утром не могла вспомнить, как перерезала пуповину… Да, мы долго будем помнить эту ночь. К счастью, и Юрик, и Стильма, и Киф, и их малютки пережили её.

      Юрик протянул ноги ближе к печи, пил сливки и помалкивал. Договорились, что он вмешиваться не будет.

      – А давно вы живёте у моря? – сменил тему Базааф.

      – Всю жизнь, – улыбнулась Нирга.

      – Не слыхали ли случайно о не рыбах, что живут в морях? Может, водилось что-то такое в здешних водах?

      – Всё ищете причину крушения? – проницательно улыбнулась Нирга невесёлой улыбкой. – Рассказывала мне что-то бабушка Марлы, когда я ещё была совсем девчонкой… что-то о прожорливом рте во льдах… это было не у наших берегов. Её собственный дед ходил в плавания к безлюдным землям и там видел что-то такое ужасное, огромное животное… но у нас такого никогда не было. Заплывают иногда приблудные морские овцы, но они на корабли не нападают.

      – А что тогда сделал её дед? – не выдержав, влез Юрик.

      – А ничего не сделал, – пожала плечами Нирга, – моряки издали заметили здоровенный рот и вовремя развернули корабль. Дед говорил, в такой могло поместиться двадцать кораблей разом… может,