Суккубус. Виталий Вавикин

Десятки людей останавливаются в этом отеле, и хоть бы один из них положил на нее глаз. Она вспомнила темнокожего парня и недовольно фыркнула. Его спутник. Священник. Снова: «Пррррфф!» Джин открыла платяной шкаф и с грустью посмотрела на свои нарядные платья. Нет, сегодня она однозначно останется в джинсах и футболке.

      – Джинджер! – позвал отец.

      – Чертов старикашка! – буркнула она, пряча пачку сигарет.

      На кухне что-то подгорело, и теперь эта вонь разносилась по всем помещениям.

      – Разве я не говорил тебе присматривать за плитой? – бушевал отец. – Что за баба из тебя вырастет, если ты так и не научилась готовить?!

      – Да кому я нужна в этой глуши?

      – Что?

      – Я говорю…

      – Цыц!

      Джин прикусила губу. На столе ее ждала охапка моркови, из которой отец собирался приготовить какой-то пирог.

      – Почему бы тебе не жениться на кухарке? – Джин взяла нож и неловко начала нашинковывать морковь.

      – Я все слышал, – сказал отец.

      – Я серьезно. Ты только представь, если ты женишься на кухарке, мы сможем снова готовить для постояльцев еду.

      – Нет.

      – Вы поженитесь и отправитесь в какое-нибудь свадебное путешествие. Ты и кухарка. А я пока присмотрю за отелем.

      – Уж ты присмотришь.

      – Присмотрю. А когда вы вернетесь, я подарю вам внука.

      Отец чертыхнулся и что-то недовольно заворчал. Джин засмеялась. Закончив с морковью, она вышла на улицу. Мокрая челка прилипла ко лбу. Теплый ветер качал уродливую пальму посреди пыльного дворика. «Я состарюсь и умру здесь, – подумала Джин. – Умру, и меня закопают под этой долбаной пальмой!» Хлопнула дверь, ведущая в один из номеров. Пожилая пара, таща чемодан, направилась к своей машине.

      – Уже уезжаете? – подбежала к ним Джин. Морщинистая женщина улыбнулась ей и начала звать свою собаку.

      – Пуфи, дорогая, ну где же ты там? Сколько можно прихорашиваться перед зеркалом? Здесь никто тебя не видит!

      Белая болонка выбежала из номера и деловито гавкнула.

      – Я тебя вижу, – цыкнула Джин, когда собака проходила мимо нее.

      – Какой остроумный ребенок, – скривилась хозяйка болонки, пытаясь выдавить добродушную улыбку. – Какой остроумный… – она подхватила питомца на руки и поспешила спрятать его в машине.

      – Я не кусаюсь, – крикнула Джин.

      Постояльцы уехали, оставив в память о себе клубы пыли и недоеденный ужин. Одна из тарелок стояла на полу и предназначалась для Пуфи.

      – Подумать только! – ворчала Джин, собирая объедки в мусорный пакет. – Собака чище, чем хозяева.

      Она сняла постельное белье, пропахшее мазями от радикулита, и отнесла в прачечную. Сменила полотенца в ванной. Заглянула в унитаз, насыпала хлорки и брезгливо смыла. Старый пылесос загудел, нехотя засасывая грязь с ковра. В торшере перегорела лампочка. Маленький паучок свил паутину под потолком. Джин посмотрела на него и решила сохранить ему жизнь. Если кого-то это волнует, то пусть сам размазывает паука о стену тапкой или газетой